– Вы уверены?

Растерянную Лиру повели обратно, взяв в плотные объятия санитаров. Несмотря на увещевательный тон, каким обычно обращаются к детям и дурачкам, руки помощников Эрба держали ее крепко, отрезая возможные попытки к бегству.

– Да. Милочка. Сэгхарт оставил вас на мое попечение. Надо бы дать ему отдохнуть. Эти ваши выходки довели бы любого.

– Какие выходки? Я ничего не делала.

– Ну как же?

Эрб шел впереди, размахивая рукой с зажатым в ней шприцем. То, что в нем успокоительное Лира даже не сомневалась. Почему? Так ведь она бросилась бежать, а ему понадобилось срочно успокоить ее и предупредить следующие попытки.

– А как же подожженный особняк? Вставший на несколько часов вокзал? Потерянный дирижабль?

Лира не верила своим ушам. Марта, если судить по рассказам очевидцев была неловкой и очень шумной девицей, но поджог, вставший вокзал, отпущенный в небо дирижабль… Это все не было похоже на нее.

– Я этого не делала.

– Конечно же, не делали, – согласился тот. – Но разве кто-то теперь поверит вам?

Лекарь обернулся к ней, сверкнул стеклышками очков и одним коварным движением всадил иглу в ее предплечье.

– Место нужно обработать, идиот!

Ноги Лиры подкосились. Все тело разом обмякло, потяжелев и потянув ее к земле. От падения ее спасли помощники Эрба.

– Что… что это значит?

Губы Лиры заплетались, в голове сначала зашумело, а потом стало пусто. Она даже не сразу поняла, о чем твердит ей лекарь, слыша лишь отдаленное эхо своих мыслей: «сначала превратить… дура… сначала превратить!»

– А то и значит, что теперь это неважно, ваша светлость.

Дальше Эрб принялся разговаривать со своими помощниками. В голове у Лиры зашумело, она замотала ей, пытаясь отогнать завладевающее ей наваждение, вдобавок ко всему в желудке у Лиры заурчало и благодаря этому стало понятно почему так быстро подействовало седативное.

– Запеленайте ее и подготовьте для отбытия.

– Сэгхарт сказал!..