– Эверт!

– Это был всего лишь поцелуй! – возразил он, подхватывая небольшую порцию мыла. – Ты видишь то, чего нет.

Лира смежила веки, наградила его мрачным взглядом, а потом отпустила лицо вниз.

– Просто поцелуй говоришь?

Прежде чем Эверт сообразил, что она предпримет в следующую минуту, мгновение, секунду Лира взяла его в руки, провела снизу-вверх и вновь сомкнула пальцы, потянув их вниз. Эверт тряхнуло от этой незамысловатой ласки.

– Считай, что я просто погладила тебя.

Она сбежала от него, укрывшись в недрах своей комнаты, заперла дверь и принялась ждать что будет дальше, забыв о том, что в собственном доме, стены и двери весьма жалкие и несущественные препятствия для него.

– Хорошо, – он коснулся ее влажного плеча губами и вновь утянул в ванну, под бьющие струи воды. – Только скажи мне куда ты так торопишься?

– Не тороплюсь, – проговорила она, охнув от их новой близости. – Хочу увидеть Карла и, если нас не посадили под домашний арест, то и с Траубе и этим, в ободке.

Эверт смотрел на нее, любуясь и наслаждаясь каждой испускаемой ей эмоцией. Не похожая ни на одну из встреченных Эвертом женщин, она обладала своей собственной, неповторимой красотой, но расцветала еще больше, когда улыбалась, смеялась или вот в такие как этот моменты. Диковинный цветок смотрел на него взглядом с поволокой, обещал сказки и чудеса, как будто Лира, а не он, была той самой волшебницей, путешествовавшей по миру на ковре-самолете.

– Люблю тебя, – проговорил он ей в губы. – Не хочу быть без тебя.

____

[1] Карликовое океаническое государство

Эпилог

Эпилог

Лира просияла, когда он сказал ей, что они отправляются прямиком в Соленский институт, а уж потом навестят Карла и быть может заглянут к королю. Хотя, это было чревато. Успокоившегося Лайнелла стоило дождаться в покое особняка, а не наведываться во дворец, где тот, по всем правилам, законам и логике, должен будет вынести ей наказание за выкинутую с ним шутку. Король злился лишь для виду. Куда более рассерженный Траубе поведал Эверту, что тот посчитал путешествие в таком виде, когда никто и ни за что не заподозрит в нем короля невероятно увлекательным делом. Вдобавок, ему понравились еще кое-какие мелочи из жизни пса о коих в приличном обществе распространяться ни в коем случае не следует. Эверт считал это омерзительным. Но разве можно до конца взять и вытравить звериное «я» из собственной натуры? У каждого оно проявляется по-своему.

– Что ты хочешь показать мне?

– Символы, – объяснил Эверт, заправляя рубашку в брюки. – Хочу объяснить все наглядно.