– Расскажи мне об этом?

Ее сердце затихало, с каждым новым ударом сбрасывая бешенный темп.

– Почему не хочешь расслабиться со мной окончательно и бесповоротно?

Эверт все-таки уложил ее на подушки, нависнув сверху, разглядывая ее румяные покрытой мелкой испариной щеки, заглядывая глаза, еще сверкающие лихорадочным блеском, дотрагиваясь до ярких губ.

– Не хочу в определенный момент оказаться в кровати с Мартой. Не обрекай меня на это.

Она нахмурилась.

– Здесь нет животных и нет совершенно никакой уверенности в том, что Марта занимается тем же самым. Да и не с кем, собственно говоря.

– А как же Вадим?

Ревность – разрушающее чувство. Эверт много раз думал о том, чем же занимается его супруга на той стороне моря Вселенной, но в конце концов решил, что самым лучшим во всей этой ситуации будет поверить в то, что его чувство взаимно и то, что Лира требовала от него не будет в одностороннем порядке.

– Я была против возобновления отношений и постаралась отвадить его, – откликнулась девушка, запустив в его челку пальцы и зачесала таким образом назад. – Но даже если Марта вновь приблизит его к себе, то все случится далеко не сегодня.

Эверт с интересом выслушал ее размышления об осторожности Марты, мысленно согласился с этим, добавив к этому ее отстраненность, а потом узнал, что в мире Лиры для нее прошло всего полгода, тогда как в его – целый год. Он вознес короткую молитву проведению за очередное препятствие для ее возвращения, а потом поинтересовался:

– А причем здесь животные?

– Во всех случаях переноса у меня шла кровь, ты колдовал и рядом со мной была лошадь.

– Еще был треснувший кристалл.

Он задумался, вспомнив сколько раз ругал себя за собственное легкомыслие.

– Возможно, он тоже был условием, – согласилась Лира, подавив короткий зевок. – В любом случае вряд ли случится еще одно такое совпадение.

Все-таки они были и он, хоть убей, но больше не хотел повторений.

– Это уже закономерность, – проговорил он медленно. – Но ты сделала все, что хотела?

– Наверное. Оказалось, что все не так страшно, но я оставила кое-что для Марты.

– Что?