И это был не единственный сюрприз. Когда с мертвых и пленных мятежников начали снимать шлемы, оказалось, что под ними не темноволосые аэнвинцы, а почти сплошь кучерявые блондины. Теперь даже у тех, кто до последнего не верил в Тарена и выступал за бывшую королеву, не осталось сомнений в том, что Анлезия руками Мераны пыталась прибрать к себе нашу страну.

Но это все было позже. А пока мы с ректором только-только вернулись из-за крепостных стен в город. Солнце поднималось все выше, туман таял, да и смысла в его использовании больше не было – войско Тарена и так справлялось с противниками. Мы могли наконец отдохнуть.

Освальт опустил Зарю на вершину Крылатой башни. Кусачка тяжело плюхнулся рядом. На него было страшно взглянуть – шерсть покрывали пятна крови, из бедра торчала стрела. Туманный венец его немного подлечил, но древко с острием вытащить не мог. Грифоница не пострадала в бою, однако сильно устала из-за того, что несла двух человек, а доспехи, от которых она много лет как отвыкла, натерли ей кожу. Обоим грифонам срочно требовался уход.

Впрочем, не только им. Ректор спрыгнул на твердую поверхность уже не так резво, как раньше.

– Старость не радость, – тоскливо пробормотал он, болезненно морщась и потирая поясницу.

Я неловко отцепила ремни страховки, кулем сползла со спины Зари на каменные плиты да так и осталась лежать на них, глядя в небо.

– Кто бы говорил, господин Освальт, кто бы говорил, – прохрипела я.

У меня ныла не только спина. После творения магии на протяжении нескольких часов усталость навалилась такая, что от нее тошнило. Перед глазами все плясало, ноги-руки не разгибались. Вот теперь пришло полное осознание, почему Куланн нас так гонял, никого не щадя. Попробуй проведи полночи на грифоне в одном положении, на холоде, и еще пытаясь не свалиться на крыши домов, когда зверь под тобой постоянно крутится, уклоняясь от стрел.

Надо мной появилось хитрое лицо ректора.

– Ну что, девочка, еще не передумала становиться наездницей?

– Нет! Даже не надейтесь!

Он расхохотался.

– Вам помочь? – робко спросил подошедший слуга.

– Не надо, сама справлюсь, – отмахнулась я. – Лучше грифонам помогите.

Но за них уже и так взялись. С Зари снимали доспехи, а возле Кусачки суетился лекарь, который приказал увести его вниз, в гнездо, чтобы там вытащить стрелу и наложить повязки.

Через связь я ощутила грифоний страх. Невзирая на недавнюю браваду, Кусачка так вымотался, что был готов плюхнуться на пузо прямо здесь и скулить. При каждом движении ныла рана в бедре, боль оттуда растекалась по всему телу. Проведший несколько лет в авиарии зверь уже забыл, что это такое, ведь в чисто прибранном загоне он даже занозы себе не ставил. А тут целая стрела!