Вскоре они очутились на перекрестке, где под затейливым сводом возвышался декоративный фонтан. Малкольм догадался, что Бонневиль встанет там и начнет озираться по сторонам, – тот так и сделал. Его невидимый пастух наблюдал за ним, глядя в крышку часов, не поворачивая головы.

– Пьет, – сообщила Аста.

Пока юноша пил, склонившись над водой, Малкольм вырос прямо у него за спиной. Деймон-ястреб крутил головой во все стороны и, в конце концов, повернулся в сторону Малкольма и увидел его – на расстоянии вытянутой руки.

Сказать, что Бонневиль испытал шок, значило бы ничего не сказать. Он отскочил от бортика – назад и вверх, резко повернулся, в руке у него оказался нож.

В мгновение ока Аста бросилась на его птицу и швырнула в каменную чашу с проточной водой. Малкольм отреагировал в ту же секунду, хотя острое как бритва лезвие успело прорезать рукав его куртки и задеть кожу. Бонневиль ударил с такой силой, что на краткий миг потерял равновесие, – этого Малкольму хватило, чтобы ударить его кулаком под дых. Обычно таким ударом заканчивается боксерский матч. Этот случай не стал исключением: Бонневиль, лишившись разом и дыхания, и сил, осел на бортик чаши и выронил нож.

Малкольм пинком отшвырнул оружие подальше, сгреб юношу за грудки и вздернул на ноги.

– Мой нож, – пробормотал тот по-французски.

– Обойдешься. А сейчас пойдешь со мной, и мы поговорим, – ответил на том же языке Малкольм.

– Отвали…

Когти Асты держали ястреба за горло. Она слегка надавила, и птица закричала. Оба деймона насквозь промокли – Бонневиль тоже, но сохранял дерзость, хотя и был напуган.

– Выбора у тебя нет, – сообщил ему Малкольм. – Пойдешь со мной в кафе, выпьешь кофе, и мы поболтаем. Тут, за углом, как раз есть одно. Если бы я хотел тебя убить, я бы сделал это в любой момент за последние пятнадцать минут. Хозяин здесь я, и ты будешь делать, как я скажу.

Бонневиль едва переводил дух, дрожал с головы до ног и горбился, словно у него были сломаны ребра, – хотя кто знает, может, и были. Не то положение, чтобы спорить. Хотя сбросить руку Малкольма с плеча он все-таки попытался – впрочем, без малейшего успеха. Все произошло так быстро, что никто ничего не заметил. Малкольм довел его до кафе и швырнул на стул в углу, спиной к стене, увешанной фотографиями боксеров и кинозвезд.

Англичанин заказал два кофе. Его юный знакомый сидел, согнувшись, и дрожащими пальцами гладил деймона, стряхивая остатки воды с его перьев.

– Черт бы тебя побрал, – процедил он сквозь зубы. – Ты мне что-то сломал. Не то ребро, не то еще что в груди. Сволочь.