– Ты оптимистка, Гленис. Если мне понадобится с тобой связаться…

– Оставь записку у Изабель, – так звали пожилую даму, которая долго работала на «Оукли-стрит», пока артрит не вынудил ее наконец уйти в отставку. Теперь она держала в Сохо ресторан, которым агенты часто пользовались как неофициальным почтовым отделением.

– Отлично. Ну что ж, удачи!

Они пожали друг другу руки и попрощались.

Гленис шагала по набережной. Мимо неспешно плыл туристический катер с громкоговорителем, из которого неслись описания окрестных достопримечательностей. Солнечные блики сверкали на воде, на сводах моста Ватерлоо, на видневшемся вдалеке куполе собора Святого Павла. Карберри подтвердил многое из того, что Гленис и так подозревала. Под властью нового президента Магистериум сделает все, чтобы захватить и присвоить источник розового масла. Для этого он собирает целую армию и не остановится даже перед необходимостью перебросить ее на несколько тысяч миль. Любого, кто встанет у него на пути, он безжалостно растопчет.

– Фармацевтические компании, – произнесла она вслух.

– «Тюрингский поташ», – подхватил деймон.

– Наверняка.

– Это настоящий монстр.

– Ну, Малкольм знает, что делать, – сказала Годвин, и тот, кто знал ее недостаточно хорошо, услышал бы в ее голосе только безграничную уверенность.

* * *

– Мистер Шлезингер занят, – заявил привратник консульства Новой Дании в Смирне. – Сейчас он вас принять не может.

Малкольм знал порядки. Он достал из кармана мелкую купюру и взял с конторки скрепку.

– Вот моя карточка, – сказал он, прикрепляя купюру к визитке.

Та мгновенно исчезла в кармане привратника.

– Две минуты, сэр, – сказал тот и устремился вверх по лестнице.

Высокое здание консульства находилось на узкой улочке рядом со старинным базаром. Малкольм бывал тут уже дважды, но привратник сменился, да и во всей атмосфере квартала что-то неуловимо изменилось. Люди держались настороженно; от былых беспечности и благодушия не осталось и следа. Кафе по большей части пустовали.

Услышав на верхней площадке шаги, Малкольм повернулся, собираясь поздороваться с консулом, но Бад покачал головой, приложил палец к губам и спустился к нему. Сердечно пожав руку старому приятелю, Шлезингер кивнул на выход.

– Вы в опасности? – тихо спросил Малкольм, когда они уже немного отошли от консульства.

– Повсюду прослушка. Ну, как твои дела, Мал?