– Очень хорошо. Итак, миссис Лонсдейл. Нас очень беспокоит благополучие молодой женщины, молодой леди… которая находилась на вашем попечении в Иордан-колледже. Лиры Белаквы.

Ее имя он произнес очень твердо. Элис ничего не ответила. Хаммонд глядел на нее, прищурившись.

– Где она? – вмешался второй человек, Топхам.

Это были его первые слова за все время.

– Не знаю, – сказала Элис.

– Вы с ней поддерживаете связь?

– Нет.

– Вам известно, куда она направлялась?

– Нет.

– Когда вы ее последний раз видели?

– Может, с месяц назад. Не знаю. Вы же из ДСК, верно?

– Это не имеет никакого…

– Бьюсь об заклад, что оттуда. Спрашиваю, потому что ваши бандиты побывали здесь, в этом самом колледже, у нее в комнате, в тот день, когда я в последний раз ее видела. Проникли без спросу туда, где по определению должно быть безопасно. Все там перевернули. Стало быть, у вас должны быть об этом записи. Вот тогда-то я и знала последний раз, где она находится. Насколько я понимаю, ваши люди вполне могли ее тогда схватить, и сейчас она сидит в каком-нибудь из ваших же грязных застенков. Вы туда заглядывали?

Она продолжала смотреть на Хаммонда. Румянец покинул его щеки, уступив место бледности.

– Я уверен, что вы знаете больше, чем говорите, миссис Лонсдейл, – заметил Мэнтон.

– О, стало быть, вы уверены? И что, это стало правдой, оттого что вы уверены?

– Я с вами не в игры играю, миссис Лонсдейл. Я вправе задавать вопросы, и если вы не будете отвечать, я вас арестую.

– Я полагала, места вроде Иордан-колледжа защищены от подобных хулиганских вторжений. Я ошибалась, мистер Хаммонд?

– Раньше существовало такое понятие как неприкосновенность для ученых, – сказал тот, – но оно давно уже устарело. В любом случае защита полагалась только ученым. Слуги колледжа обязаны отвечать на вопросы – и внутри колледжа, и за его стенами. И я настоятельно советую вам отвечать, миссис Лонсдейл.

– Почему это?