– Да он на их стороне! Он им помогал! Но теперь уже весь колледж знает про Элис, и все просто в бешенстве. Как в тот раз, когда Лиру выселили, а потом она исчезла. Но тут же все равно ничего нельзя сделать, да? Никаких законов он не нарушил… но бедная Элис! Правда, она от души врезала одному из этих…

– Представляю себе! Нашей Элис под горячую руку лучше не попадаться. А казначей? Что он сказал?

– Когда после разговора с магистром он вышел из кабинета… Ох, не знаю даже, как сказать… В общем, он был раздавлен. Сам не свой. Иордан теперь превратился в жуткое место! – в отчаянии воскликнула Джанет.

– Там давно пора устроить большую уборку, – кивнула Бренда. – Поедешь со мной?

– Куда?

– В Иерихон.

* * *

Джанет и Бренда вскочили на велосипеды и покатили вдоль канала, мимо Порт-Медоу, к верфи, через пешеходный мостик и дальше по Уолтон-Уэлл-роуд до Иерихона.

Бренда знала Ханну Релф почти с тех же давних времен, что и ее сын, и понимала, что та захочет узнать о случившемся как можно скорее. У миссис Полстед были свои соображения о том, что за секреты объединяют Малкольма и Ханну, хотя она никогда их об этом не спрашивала. Ханна знает нужных людей, она найдет, с кем поговорить, кого предупредить… кто сможет помочь.

Она свернули на Крэнем-стрит и остановились как вкопанные. У дома Ханны стоял антарный фургон, какой-то мужчина грузил в него картонные коробки. Пока они смотрели, он успел совершить две ходки в дом и каждый раз выходил с кучей коробок и папок.

– Это один из тех, что приходили сегодня утром, – в испуге прошептала Джанет.

Женщины пешком дошли до коттеджа, ведя велосипеды за руль. В третий раз вынырнув из дверей с грузом, Топхам обернулся и увидел их. Наградив их свирепым взглядом, он запер фургон, но ничего не сказал и снова скрылся в доме.

– Пошли, – скомандовала Бренда.

– Куда? Что мы будем делать? – всполошилась Джанет.

– Навестим Ханну. Совершенно обычное дело.

Миссис Полстед решительно вошла в калитку и прислонила велосипед к низенькой садовой стене. Ее деймон-барсук, широкомордый и тяжелый, встал у ее ног. Бренда позвонила. Джанет с опаской выглядывала из-за ее спины.

Изнутри доносились голоса: в основном мужские, но голос Ханны они тоже слышали. Мужчины говорили на повышенных тонах, Ханна – как обычно. Бренда позвонила еще раз и посмотрела на Джанет, а та посмотрела на нее. Бренда была крепкой дамой лет пятидесяти, в твидовом пальто, которое было ей маловато. Лицо ее было спокойным и решительным. Сейчас она была очень похожа на Малкольма, которым Джанет уже давно и молча восхищалась.