Он потянулся к пряжке на ремне ножен, пересекавшем его грудь.

Я сжалась и отступила назад. Рука сама нащупала кинжал, так и оставшийся пристегнутым на бедре. Была одна мысль: «Вот оно».

Но он просто расстегнул ремень.

– Вот, возьми. Положи туда, пожалуйста. Спина до сих пор болит – сил нет, а эта штука тяжелая.

– Что? Зачем? – нахмурилась я.

– Просто положи там.

Он говорил так обыденно, словно в его просьбе не было совершенно ничего необычного.

Я забрала у него ножны. Не знаю, как он все это время таскал эту штуку с собой – она и впрямь была неподъемно тяжелой, настолько, что мне пришлось напрячь все мышцы, чтобы не выпустить меч из рук.

Я сделала, как он просил, прислонив ножны к стене.

Райн отошел на пару шагов в сторону, так что я оказалась ближе к его оружию, чем он сам.

Все это было слишком беспечно. Но я знала, что это представление. Я уже несколько месяцев наблюдала за каждым шагом Райна. Сейчас это очень походило на его боевой стиль. Магия, скрытая за грубыми ударами.

Я только не понимала зачем. Поглядывала на него, ожидая подвоха.

Он обернулся, расстегнул еще две пуговицы на сорочке, почти полностью оголив грудь. Прислонился к стене, растянул ткань, посмотрел на живот и нахмурился.

– Меня на испытании сильно рубанули. Даже лечение мало помогло.

– Тебя… что?!

– Как думаешь, стоит беспокоиться?

Я не шевелилась.

Он закатил глаза к небу.

– Нет, ну правда. Просто подойди сюда.

Я подошла. Он раздвинул лацканы, запрокинул голову к стене – широкий треугольник оголенной кожи и его горло, полностью подставленное мне.