– А потому что в эти моменты я стоял в дверном проеме своего кабинета и не сводил с тебя глаз. Все ждал, когда же обратишь внимание. А тебе было все равно – существую я или нет. Моя жестокая Арина. Я стою, влюбленным взглядом ее рассматриваю, а она в бумажках роется.

Уголки его губ дрогнули и приподнялись.

– Хм… Если ты ее не завершишь, я смертельно обижусь, – встала я в позу. – И вообще, такой талант нужно развивать…

– Арина, он не прокормит…

– Надо будет, сама тебя кормить буду, а ты рисуй, – заявила я и, развернувшись, потащила эту картину к той первой.

Кажется, если здесь хорошо порыться – можно и на целую галерею накопать. На выставку!

– Нет. Все же добывать золото буду я, а вот кормить картошкой, которая так пахнет, позволю тебе. Где мой ужин, женщина? Я голоден!

– На кухне, – пожав плечами, указала я на дверь.

– Ясно…

Инчиро внезапно присел, обхватил меня за бедра, и я оказалась перекинутой через его плечо.

– Ты что делаешь? – испуганно взвизгнув, вцепилась я в ткань его рубашки на спине. – Поставь на место!

– Обязательно, – с любовью погладили меня по заду. – Но не здесь, а на кухне. Мужчина хочет твоей стряпни, женщина!

– Ладно, неси, – смилостивилась я, за что получила шлепок. – Ай!

Засмеявшись, Инчиро, наконец, покинул свою мастерскую.

* * *

Оказывается, это так приятно, когда кто-то с большим аппетитом ест то, что ты приготовила. Казалось бы, жареная картошка с яйцами, а столько удовольствия на лице моего демона.

Съев свою порцию, он покосился на разделочный стол.

– Добавки? – уточнила я, хотя и так было понятно – не наелся.

– А есть?

Его глаза натурально загорелись красными огоньками.