Она дала ему слово, и он задолжал ей ответы.

Айрис сидела напротив него в купе. И хотя девушка неотрывно смотрела в окно на проносящийся мимо пейзаж, сливающийся в размытые полосы, она думала о шрамах Фореста. Один чуть ниже сердца. Еще один над печенью. И третий еще ниже – пуля попала в кишечник.

Это были смертельные раны.

Он должен был умереть.

Он не должен был сидеть с ней, дышать одним с ней воздухом.

Она не понимала, как он выжил.

Дорогой Китт,

Я так и не сказала тебе, как обрадовалась, когда узнала, что Карвером был ты.

Я так и не сказала тебе, как сильно любила те утренние пробежки с тобой.

Я так и не сказала тебе, как сильно любила, когда ты произносил мое имя.

Я так и не сказала тебе, как часто перечитывала твои письма и как теперь страдаю, зная, что теперь они потеряны для меня, остались где-то в гостинице Марисоль.

Я так и не сказала, какого высокого мнения о тебе и что хочу еще читать то, что ты пишешь. Я правда думаю, что ты должен написать книгу и издать ее.

Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты сделал для меня на передовой. За то, что стал между мной и гранатой.