– А ты не слышал его? Мне показалось, что ты тоже был там.

– Я был тут. И видел, что он с вами делает. Думаю, он пытался поговорить. Но вам стало от этого плохо. Очень плохо. Пришлось его прогнать.

Аверин едва различал в темноте лицо Кузи, но был уверен, что сейчас тот самодовольно улыбается.

– Это что ж выходит, мне теперь надо опять к брату ехать? – Аверин вздохнул. – Вряд ли он пытался связаться со мной просто от того, что соскучился. Но как он… – Колдун провел по руке, где еще довольно болезненно ощущался глубокий порез самурайским мечом. Швы носить минимум неделю.

А что, если…

– Кузя, я попробую вызвать его прямо из дома. Возможно, если я открою коридор, он сумеет настроиться на мою кровь. Физическая форма этого дива не распадается, как у других, возможно, он узнает мою кровь.

Кузя соскочил с подоконника:

– Вы же опять себя резать собираетесь? Мне в клетке посидеть? Я, конечно, могу сдерживаться, но это не так и просто. Но вы уверены? А вдруг придет какой-нибудь другой див и сожрет вас?!

– Не надо в клетку. Я не буду делать разрез, нужна всего пара капель. Просто на всякий случай подожди за дверью, пока я буду раскручивать алатырь.

Аверин набрал крови шприцем и, полив ее на алатырь, произнес заклинание и раскрутил звезду. И не успел он поежиться от холода Пустоши, как посреди алатыря появился див. Аверин еще толком не разглядел демонический облик, как его гость обратился человеком и, широко улыбаясь, развел руками:

– Как хорошо, что вы поняли, что мне от вас нужно. Ну здравствуйте, Гермес Аркадьевич. Вы соблаговолите выпустить меня из алатыря или предпочтете разговаривать так?

Дверь приоткрылась, и показалась голова Кузи. Критически оглядев гостя, див демонстративно поморщился:

– Тебе нужна одежда. Гермесу Аркадьевичу не нравится, когда люди ходят по дому голыми. – И Кузя скрылся, громко хлопнув дверью.

– Неужели мой внешний вид смущает вас? – усмехнувшись, спросил бывший Императорский див. – А если так?

В центре узора появилась совсем юная девочка. Худая, смуглая, с огромными темными глазами и длинными, до середины икры, черными волнистыми волосами.

– А так? – нежным голосом повторила она.

Аверин склонил голову набок:

– Если вы хотели сделать мне приятное, то ошиблись. Мне не нравится рассматривать давно умерших детей.

Он наклонился и убрал одну из деталей узора:

– Выходите. Сейчас Кузя принесет одежду.