Слезы капали одна за другой. Ланьхуа почти не стояла на ногах, но по-прежнему прижимала губы к губам Дунфан Цинцана. Во хмелю она не осознавала, что руки мужчины незаметно поддерживают ее за спину. Возможно, даже Дунфан Цинцан этого не осознавал…

– Ты же нравишься мне. Как ты мог так со мной обойтись…

Ланьхуа не успела излить обиду, вложив последние слова в уста мужчины. Это было не робкое прикосновение и не мягкая ласка, а желание покорить и обладать. Поцелуй походил на штурм города, преданного огню и мечу, и не оставил девушке пути назад. Она не могла ни отказаться, ни воспротивиться, а лишь продвигаться глубже и глубже.

Глава 21. Ты знала, что Темнейший – воплощение зла

Глава 21. Ты знала, что Темнейший – воплощение зла

Казалось, что поцелуй не прекратится никогда. Вначале главенство захватил Дунфан Цинцан, однако Ланьхуа уже доводилось выходить за рамки дозволенного, поэтому, когда натиск слегка ослаб, она поднялась на цыпочки и начала кусать Повелителя демонов за губы и язык, пока не прикусила свой собственный. Девушка глухо застонала от боли и остановилась, желая забить в барабан в знак отступления[59].

Ланьхуа попыталась отпрянуть, но Дунфан Цинцан не мог допустить, чтобы «враг», который его раздразнил, попросту взял и сбежал. Повелитель демонов сжал цветочную фею в объятиях и придержал ее голову, не позволяя вырваться. Орхидея сделала шаг назад, и Дунфан Цинцан тут же подался вперед. Ланьхуа пятилась, пока не уперлась в шершавую стену погреба. Пути к отступлению были отрезаны.

Из ее глаз катились слезы, Дунфан Цинцан почувствовал их запах и невольно замедлился. Он лизнул ранку Ланьхуа, исцелил ее с помощью магии, и боль утихла. В этот миг поцелуй, который сперва больше напоминал яростную атаку и акт возмездия, стал нежным и ласковым. Мужчина и девушка медленно и не спеша пробовали друг друга на вкус. Привкус крови Ланьхуа постепенно смешался со вкусом вина, который вскоре возобладал. Повелитель демонов и цветочная фея невольно продолжали смаковать вино. Дыхание Дунфан Цинцана окутало Ланьхуа, а его поцелуй взбудоражил сознание. В свое время он точно так же бесцеремонно вторгся в ее жизнь, нарушил покой и опрокинул солнечный и гармоничный мир цветочной феи.

– Большой Демон… – пробормотала Орхидея, улучив паузу. – Ты большой подлец!

Дунфан Цинцану было нечего возразить. Он знал, что действительно вел себя подло, но ему хотелось выглядеть лучше в глазах Ланьхуа. Он не помнил, когда у него зародилось это желание. По крайней мере, пусть цветочная фея хотя бы считает его хорошим.