Она гордо маячила в окне, вешая вражеские арбалеты себе на плечо. Сами же бунтовщики сползали с подоконника разрубленными пополам тушками. С глухим шлепком они устремились на мостовую, а Энн только криво ухмыльнулась и снисходительно махнула друзьям.

– Учитесь, салаги!

– Пожалуй, мне еще и правда учиться и учиться, – только пораженно выдохнул Ли. Наверное, впервые он совершенно честно и открыто признавал чье-то превосходство.

– Вроде же сказали им, что нет у нас никаких сверхсомнов, – сокрушался Батлер, когда они двинулись вперед по плоским крышам типовых зданий, радуясь, что здесь-то им не преграждают путь.

– А кто нам поверил? – ответил Джоэл. – Нам вообще кто-нибудь верит?

– Выбиваешься из сил ради этого города, еще чтобы тебя считали врагом человечества, – обиженно морщился Ли.

Больше им никто не помешал миновать квартал Ткачей и вступить в квартал Охотников. Энн присоединилась на пересечении улиц, где дома по чьему-то странному проекту сливались посредством арки. Вскоре они добрались до длинной крыши ткацкого цеха и опрометью кинулись к Цитадели.

– Проклятье! Они жгут наши дома! – громко возмутился Ли, когда они почти достигли цели. – Эй! А ну, не смейте! Я там треуголку оставил!

Дым от пожаров струился из многих построек: старые перекрытия занимались быстро, высушенное временем дерево легко поддавалось натиску пламени. Джоэл и Ли жили с восточной стороны Цитадели, бунтовщики пока же добрались до южной части квартала Охотников. И веселились вволю: по улицам носились перья из подушек, из окон выбрасывали мебель, строя из нее ненадежные баррикады. Погромщики воспользовались тем, что хозяева тесных комнатушек брошены на ликвидацию восстания и сдерживания натиска на Цитадель.

– Лишь бы не добрались до академии, – сжав кулаки, процедила сквозь зубы Энн. – Если с моими девочками что-то случится… Клянусь, я всех на куски порву. И бунтовщиков, и Умана.

Но ее слова заглушили новые выстрелы пушек. Похоже, гарнизон добрался все-таки до Цитадели на помощь охотникам. Иногда и они выручали ночных стражей, а не наоборот. Джоэл с неудовольствием оправдывал свою организацию: всему виной ясный день. И бунтовщики откуда-то прознали о невозможности применения стимуляторов.

– Нас убивают! Убивают! Охотники держат в подвалах психушки сверхсомна! Они натравили его на нас! – кричала толпа возле Цитадели. Кто-то еще размахивал плакатами, а кто-то уже тащил таран, чтобы выбить усыпанные шипами ворота. Порой они казались входом в тюрьму, но теперь Джоэл оценивал их как последнюю преграду перед началом конца.