Бай Гуй подняла камень и запустила им вслед, но, конечно же, ни в кого не попала.

Держась за живот, она приняла сидячее положение и чем больше думала, тем никчемнее себя ощущала. Устроенный на грядках беспорядок был позабыт, и Бай Гуй просидела вот так с поникшей головой у огорода все послеполуденное время.

Вечером, когда она вернулась на ужин, Жунси, увидев ее жалкий вид, спросил:

– Не поделила с горными кабанами территорию?

Бай Гуй, не проронив ни слова, принялась набивать рот едой.

Тут он заметил на ее руке кровь и брезгливо добавил:

– Еще и проиграла?

– Я просто упала, – сквозь стиснутые зубы раздраженно ответила девушка. – А если бы и проиграла кабанам, то только потому, что вы отказываетесь учить меня дальше.

Впервые за эти несколько месяцев она пожаловалась на то, что Жунси мало ее учил, и сразу же после этих слов замолчала.

Девушка знала, что на самом деле не имела причин затевать ссору – этот человек спас ее, приютил, так еще и учил. И пусть она и ходила целыми днями с холодной миной, в душе все равно прекрасно понимала, что никто не обязан делать что-то для другого просто так. Поэтому и спасение, и приют, и обучение магии – все было милостью доброго сердца божества. Ей не следовало просить большего, у нее не было на это оснований.

И все же поражение в стычке с шайкой обезьян стало для нее сильным ударом. Если так и продолжится, она и правда закончит обучение лишь через сорок-пятьдесят лет. И какой ей будет тогда толк от этих сил?

Она бросила взгляд на Жунси: тот вовсе не разозлился, только привычная улыбка на его лице слегка поблекла.

В сердце Бай Гуй закрались тревога и стыд, а еще эмоции, которые она и сама не могла описать. Иными словами, она почувствовала себя до ужаса скверно…

– Я оговорилась. Подумаю над своими словами в комнате. – Не зная, как ей теперь вести себя с Жунси, она решительно отставила тарелку и собралась уйти.

Но мужчина схватил ее за руку и заставил остановиться:

– У меня не было прежде учеников. Но в книгах я читал, что раненые подопечные обычно плачут, кричат и просят учителя вылечить их и отомстить. Почему же ты не плачешь, не ведешь себя как обиженное дитя? Разочаровала мои ожидания.

Бай Гуй скривила рот.

Жунси же улыбнулся:

– Даже если не собираешься есть, присядь. Когда доем, нанесу на твои раны мазь.

Девушка опустилась обратно. У нее тоже никогда прежде не было учителя, но она знала, что другие учителя ни за что не позволяли своим ученикам так их оскорблять. Жунси был к ней очень добр…