Потому что в дружине мужскую дурь сдерживает ясное понимание: обидишь своего — останешься в драке с неприкрытой спиной, а то и нож в нее получишь. Ничего общего с развратным югом, где мальчиков продают на рынках наравне с девушками, не видя в этом мерзости. Но в Дорвенанте никому не объяснишь разницы. Если уж самого Эйнара, выросшего рядом с Вольфгардом, от подобных нравов с души воротило — все-таки не волк он, как ни крути.

— А к чему ты… — повернулся он к Тибо, но тот уже куда-то делся вместе с шамьетом.

Эйнар вгляделся в ладную фигуру ведьмака, вспомнил его уверенные повадки и подумал, что вряд ли Дагмар из тех, кто ищет мужского покровительства. Но даже если так — не его, Эйнара, это дело, гораздо интереснее, о чем Черный Снег ночью говорил с леди. И куда сейчас оба северянина смотрят так внимательно.

Сообразив, куда именно уставился ярл, Эйнар прикусил губу. Ну точно, там всего-то три окна. И вряд ли Рагнарсон хочет увидеть в них Тильду или самого Эйнара. А вот ведьмак… Дагмар Черный Снег скользнул взглядом по всей стене, потом присмотрелся к крытой галерее второго этажа, задержавшись там, словно увидел что-то интересное, и наконец в упор поймал взгляд Эйнара. По узким четко очерченным губам скользнула насмешливая улыбка, ведьмак, не поворачиваясь, что-то негромко сказал ярлу, и на Эйнаре скрестились уже два взгляда.

Дальше делать вид, что он ничего не замечает, было глупо и позорно. Эйнар отпустил перила, которые, оказывается, стиснул рукой, и пошел к Рагнарсону через весь двор, не обращая внимания на суетящихся людей. Кому нужно, пусть сам убирается с дороги.

— Доброго утра, капитан. Пришли пожелать нам легкого пути?

Ярл улыбнулся ему с такой искренней приветливостью, что, не услышь Эйнар собственными ушами, как Рагнарсон соблазняет его жену, не поверил бы. Разве способен на недостойный поступок столь благородный и учтивый вельможа?

— Доброго утра, ваша светлость. Именно так.

Холодная злость, окатившая, как вода из полыньи, мгновенно остудила разум. Нельзя делать глупостей. Нельзя дать повода для поединка, ни малейшего! Потому что законы чести, на которые Рагнарсон вчера ссылался, давая обещание леди, позволяют очень многое, если умеешь их правильно толковать. А самое глупое и обидное, если придется умереть напрасно.

— Что ж, если и дальше нас будут встречать с таким гостеприимством, дорога покажется слишком короткой, — продолжал улыбаться ярл.

Эйнара так и подмывало спросить, будет ли тогда его светлость увозить хозяйку из каждого дома на этой дороге, но он сдержался. Не хватало еще выдать, что слышал вчерашний разговор. Как ни крути, а чести оно ему не делает.