— Валь, пойдешь с сержантом Мерри в оружейную, он поможет тебе подобрать нож по руке. А этот, мой совет, верни хозяину и не жалей. Они друг другу подходят, оба… с трещиной.

Несколько долгих мгновений мальчишка смотрел на него, недоверчиво расширив темно-карие, почти черные глаза. Потом просиял так, словно внутри зажегся огонь, осветив все еще бледное лицо. Повернулся к Ройсу и сунул несчастный нож ему в руки, а Эйнару поклонился с удивительным для такого возраста достоинством. Девчонка, не отлипающая от него, тоже присела в реверансе, улыбаясь во всю круглую мордашку.

— Валь говолит, — сказала она звонко, — что в долгу пелед милолдом, и клянется отслужить.

Говорит? Немой? Мальчишка заметно смутился, дернул сестру за руку и повел к кухне. Вот и еще одна странность. А ведь парнишка далеко не прост. Эйнар вздохнул: мало ему загадок?

— Ну, и чего встали, мои бравые господа? — поинтересовался Тибо, выразительно глядя на гарнизон. — Представление закончено, всем вернуться на прежнюю позицию. Ройс, березовую кашу примешь вместо ужина, на голодный желудок она полезнее. А сейчас — в строй, барготову мать тебе под одеяло!

Пока Тибо с Малкольмом разгоняли солдат по площадке, Эйнар, стоявший спиной к главной лестнице, передернул плечами, почувствовав чей-то взгляд. Обернулся — так и есть. Леди стояла на галерее, кутаясь в теплую шерстяную накидку поверх темно-синего платья. Ее непокрытые волосы, собранные в обычный пучок, блестели на солнце стальным отливом, и Эйнар невольно нахмурился: в такую погоду стоит одеваться потеплее. И вообще, не повредит ли ей то, о чем он собрался просить? До Гарвии путь неблизкий, а она еще вчера была нездорова, да и ночь провела нехорошую. Надо бы с Лестером посоветоваться… Йотуны задери этих столичных аристократов, так не ко времени свалившихся на его крепость со своими неурядицами.

Поднявшись на галерею, он вдруг мгновенной вспышкой понял, что ему снилось! Мягкие светлые волосы на сгибе его руки, горячее дыхание и прохладная ладонь в его руках, сильная и нежная разом… Понял — и смутился, жар стыда прокатился вниз по телу, бросился в щеки. Но отступать было поздно и глупо, так что Эйнар просто вдохнул поглубже и сказал, глядя в серебристо-серые, привычно холодные и настороженные глаза:

— Доброе утро, миледи. Как ваше здоровье?

* * *

«У некоторых людей удивительная способность задевать больное место», — мрачно подумала Ло, но вслух сообщила:

— Прекрасно, милорд, благодарю.

Капитан не поверил. И это яснее всего доказывало, что вопрос был не из вежливости. Те, кто осведомляются о положении дел только ради этикета, не ждут в ответ правды. Но откровенничать Ло не собиралась. Утром она проснулась со слабостью во всем теле, как после долгой магической работы. Уже почти забытое ощущение, которому она бы несказанно обрадовалась, не будь оно подлой фальшивкой.