Туман скрывал от глаз все вокруг, но вертолет, кажется, упал на поле, вернее, на луг, где было много камней.

– Прыгай на землю и убегай! – крикнул ей Мерлин, а сам помог выбраться сначала сестре, потом командиру экипажа.

Сьюзен спрыгнула, но убегать не стала, а подошла к кабине, заглянула внутрь и невольно поморщилась: вертолет врезался в скалу, кабина была смята и сплющена так, что едва не вдавилась в пассажирский отсек. Валявшиеся кругом куски металла, обшивки и плексигласа были в крови и перьях.

Приглядевшись внимательнее, Сьюзен поняла, что там есть не только птичья кровь, и сразу отвернулась. Живых точно не было.

К ней подбежала командир экипажа и уставилась на обломки. Прошло несколько секунд, прежде чем Сьюзен решилась взять ее за руку.

– Мел… тебя ведь так зовут? Мы им уже не поможем.

Мел медленно кивнула, встряхнулась и, кажется, только теперь заметила дым, который сочился из всех щелей покореженной обшивки, клубами валил из дыры на месте хвоста и из пробоины позади кабины пилотов. А туман продолжал сгущаться. Он обступил место катастрофы такой плотной стеной, что выжившим казалось, будто в мире нет больше ничего и никого: только они и обломки вертолета.

– Не поможем, – дрогнувшим голосом повторила Мел, но справилась с собой и уже тверже добавила: – Надо отойти подальше.

Сьюзен пошла за ней. Мерлин и Вивьен тоже шли, но как-то неуверенно, то и дело озираясь, словно разведчики на вражеской территории. Мерлин нес в правой руке сумку с мечом, а левую не вынимал из торбы – наверняка сжимал револьвер, вглядываясь в туман. Вивьен шагала медленно, вытянув вперед правую руку, точно нащупывала путь.

Вдруг брат с сестрой переглянулись. Не было сказано ни слова, но Сьюзен почувствовала: что-то произошло. Что-то изменилось в окружающем их мире, и хотя с виду все было как раньше, она знала: что-то не так…

Едкий дым пыхнул ей в лицо, заставив закашляться. Он пах не только расплавленным пластиком и разогретым металлом, но и палеными перьями и горелым мясом. Сьюзен невольно вспомнила кафешку на Милнер-сквер – там подавали жареных цыплят, но убирались так редко, что вонь от прогорклого жира, подгорелой курятины и паленых перьев вырывалась на улицу. Сьюзен всегда переходила на другую сторону улицы, чтобы не вдыхать эту адскую смесь.

– В жизни не видела такого густого тумана, – заметила Мел. – И птиц в тумане… и… а где мы вообще?

Сьюзен огляделась. Туман застилал даль, но вокруг места катастрофы нагретый пожаром воздух раздвинул его белесые стены. Стало ясно, что вертолет лежит почти на опушке дубравы – высокие, раскидистые деревья росли необычайно плотно. Луг был диким: травянистые кочки чередовались с камнями, крупными и не очень. Странное зрелище для Тоттериджа, пригородного поселка в черте Большого Лондона: здесь жили небедные люди, и уж лужайки перед их домами наверняка соперничали по гладкости с ковром. А тут еще эта скала, в которую врезался вертолет, – в любом приличном лондонском пригороде ее давно разбили бы на части, а обломки вывезли куда подальше.