Сьюзен выхватила из кармана столовый нож. Кровь на нем давно засохла, вряд ли сработает. Полоснув себя отточенным лезвием по ладони и не обращая внимания на боль, она зажала нож в окровавленной руке, а второй, сухой, стала шарить по карманам в поисках соли.

Вивьен упала на колени и уперлась левой рукой в землю. Правой она, дрожа, все еще преграждала путь рожденному котлом зверю.

Сьюзен нашла в кармане монеты, носовой платок и даже ключ от дома. Она испугалась: может быть, память ей изменяет, и Вивьен дала не три пакетика соли, а два…

И тут она нашарила его в самом углу кармана, выхватила, оторвала уголок зубами и, раскрыв окровавленную ладонь, насыпала соли в ложбинку между большим и указательным пальцем. Так фокусник прячет в ладони платок, готовясь удивить публику.

Вивьен поперхнулась, но не опустила руку.

Сьюзен взяла измазанный кровью и солью нож в правую руку и, шагнув к неподвижному медведю, приложила клинок к массивной груди, к ране, которую нанес Мерлин.

– Я твоя хозяйка! – выкрикнула она. – Ты повинуешься мне!

В тот же миг Вивьен выдохнула и без чувств упала на землю.

На горе Сьюзен, все вышло не так, как при попытке подчинить себе Саутхо. Теперь она сразу ощутила эффект. Резкая боль вспыхнула между глаз, точно вдруг защемило нерв, а вместе с болью пришло ощущение связи между ней и стоявшей перед ней тварью. Сьюзен увидела, как странный красно-золотой огонь, отблеск Медного котла, заменивший зверю живую волю, покинул его глаза и поднялся над головой в виде тонкой пламенной нити – та уходила вверх, в туман, словно именно там находился тот, кому теперь подчинялось порождение котла.

А еще она увидела бесформенную тень, которая темной лужей легла вокруг лап медведя, – душу зверя, вернее, ее оскверненный остаток, который сила котла выдавила из плоти, не полностью уничтожив связь между ними.

Сьюзен полностью сосредоточилась на медведе, стараясь вырвать его из-под власти другого кукловода. Вдруг ее затошнило, вокруг все завертелось, она поняла, что смотрит глазами медведя, но в тот же миг чья-то сила вытолкнула ее из головы зверя, и Сьюзен вернулась в свою собственную.

Рядом, прямо над ее ухом, раздался наглый голос Холли, который по-хозяйски заявил:

– Это мое! Мое!

За ним стояла немереная сила Саутхо.

Он был слишком силен для нее. Одной ей не выстоять, а главное, она и не хотела. Краткий миг власти над несчастной тварью оставил у нее неприятное послевкусие, и Сьюзен поняла, что с нее хватит – она не будет кукловодом рожденного котлом медведя.

При этом Сьюзен вовсе не отказалась от борьбы, просто она инстинктивно понимала, что есть и другой путь. Взмахнув ножом, испачканным соленой кровью, она полоснула им по огненной нити над головой медведя в тот миг, когда когтистая лапа потянулась к ней, повинуясь приказу Саутхо.