Улицу перегородила цепь синих плащей, отгоняя толпу зевак от созерцания спектакля. Среди синих проскакивали и красные. Дворцовая стража. Алис и Сэммиш дали пройти, и как только они миновали оцепление, из толчеи выплыло знакомое лицо. Саффа потянула Сэммиш к себе за плечо и сжала в тесных объятиях. Алис отступила в сторонку.

– Явились с пустыми руками, – промолвила Сэммиш. – Времени не хватило.

– Ну и ладно, – отмахнулась женщина с Медного Берега. – Не стоит он, чтобы ради него умирали.

– А ведь я почти добралась, – пожаловалась Сэммиш, и безутешная скорбь в ее голосе врезала Алис под дых. Она оглянулась на пожарище. Улицу заволакивало толпой пялящихся прохожих. Сотни глаз были обращены к горящему братству.

И одна бледная голова смотрела в другую сторону.

Алис оттащила Сэммиш от скопления людей и указала:

– Вот она. Андомака. Вон там, гляди.

Андомака шла в одиночку, направляясь в гору – на юг, ко дворцу. Вышагивала размеренно – не бежала и не плелась. Огибала зрителей и не оглядывалась, целиком погрузив ум в некий насущный вопрос.

– Что будем делать? – спросила Алис.

Сэммиш покачала головой и покосилась вниз. В руке она держала свою небольшую заточку.

– Если убьешь ее на улице, то вместе с ней и умрешь. Тебя зарубит стража, – предостерегла Саффа, но Сэммиш, казалось, не слышала. Ее губы шевелились, точно она говорила сама с собой. Что-то втолковывала себе. А потом улыбнулась – сурово и твердо.

– Саффа, останови ее, – распорядилась Сэммиш. – Заставь повернуть назад. Или хотя б задержи. Ну же, давай!

Алис разобрала «Зачем?» в глазах старшей женщины, но слово не спустилось к губам. Взамен Саффа кивнула, крутнулась и споро тронулась за Андомакой. Сэммиш прикрыла пальцами лезвие и посмотрела на Алис.

– Ты направо, я левее, – сказала Сэммиш. – Смотреть на меня. Я объявлю выход.

Оно двигалось в горку спокойно и ровно, но разум на четыре хода опережал его действия.

Трегарро услышал о происшедшем. Он все еще сидит на дворцовой кухне. Там оно его встретит. А если нет, найдет других посвященных стражников. А если нет, Андомака по-прежнему отпрыск семьи Чаалат. У этой фамилии есть свои укромные уголки, как во дворце, так и вне его. Малоприятно вымаливать кров в собственном городе, но обеспечить себе укрытие – это главное.

Голос, призвавший его внимание обратно в действительность, был женским. Громким, поверх рева стихии, и звонким, как рассерженный улей. Кто-то выкрикнул одно имя, и это имя было Осай.

Оно обернулось – и там, менее чем в двадцати футах, стояла она. Саффа Рей с Медного Берега. Она надела платье служанки с нищенским пояском, но несла на себе его как боевую броню. И, хотя была безоружна, глядела свысока, гордо и вызывающе. Яркое пламя оттеняло ее, делая еще смуглее.