Илайн и Флинн выудили его и затащили в окно. С грохотом Риз повалился на пол, чем изрядно напугал безлюдя. Дом резко накренился, и все трое кубарем покатились по наклонной. Потеряв баланс, безлюдь стал медленно заваливаться вниз, и, если бы не расторопность Илайн, они бы наверняка упали. В считаные секунды она метнулась к пульту управления и щелкнула тумблером. Безлюдь заскрежетал, нехотя выровнялся и заметался из стороны в сторону, будто потерянный птенец, еще не научившийся ориентироваться в пространстве.

– Риз, будь так любезен, не валяйся без дела, – выпалила Илайн. – Поговори со своим безлюдем.

Одинокая противно-желтая лампа раскачивалась под потолком. Риз сосредоточил внимание на ней и мысленно позвал безлюдя. Тот откликнулся не сразу, притворившись глухим, но, когда Риз повторил просьбу, уже более твердо, дому пришлось подчиниться. Под потолком что-то затрещало, завыло и вскоре стихло. Лампа перестала раскачиваться. Безлюдь послушно замер, а потом резким рывком взмыл вверх.

От быстрого набора высоты Риза стошнило за борт. Свесившись из окна, он часто задышал, закачивая в легкие свежий воздух, а когда разлепил веки и увидел далеко внизу верхушки деревьев, его замутило опять. С болезненным стоном Риз сполз обратно на пол и только тогда ощутил жгучую боль в боку. Коснулся его, пачкая пальцы в крови и не понимая, откуда взялась рана. Удильщица все же успела пырнуть его ножом, а он в пылу борьбы и не заметил.

Илайн наблюдала за ним со стороны. На лице ее блуждало беспокойство, однако в голосе не слышалось ничего, кроме едкого сарказма:

– Кажется, твое «я справлюсь сам» дало сбой.

– А ты рада, что оказалась права? – фыркнул Флинн.

– Не мели чушь, лучше вылечи его.

– Вообще-то я врачую безлюдей, – пробурчал домолог.

– Ну представь, что Риз – это безлюдь. Которого пырнули ножом.

– Не умею фантазировать, как ты, дорогая Илайн. Особенно в отношении Риза.

– Еще слово – и полетишь за борт.

– Еще слово – и я сдохну на ваших глазах, – сквозь зубы процедил тот, вокруг кого разгорелся спор.

Вышло грубо, зато эти двое умолкли и принялись за дело. Илайн сосредоточилась на управлении, щелкая кнопками и тумблерами, а Флинн с серьезным видом уселся рядом с ним, разложив чемодан, напичканный разными врачебными приспособлениями.

– Я смотрю, ты в меня совсем не веришь, – хмыкнул Риз, кивая на его арсенал.

– Если бы не верил, прихватил бы лопату, – прагматично отозвался Флинн.

Риз коротко гикнул и тут же затих, ощутив острую боль, запрещающую ему смеяться, двигаться и даже дышать. Флинн обработал рану едкой жидкостью, которая, как показалось Ризу, собиралась прожечь в его боку дыру побольше той, что осталась от ножа. Чтобы не закричать, он стиснул зубы и едва не вывихнул челюсть, но, когда безлюдя качнуло и Флинн по неосторожности задел порез рукой, издал нечто похожее на придушенный вскрик.