Чеда кивнула. Они чокнулись, и чистый звон стекла на мгновение заглушил гул голосов, доносящийся из залы.

Глава 5

Глава 5

По низким дюнам они отъехали на две лиги от Шарахая: впереди Заидэ, за ней Индрис, Сумейя, Камеил, Мелис и, наконец, Чеда. Луны-близнецы Рия и Тулатан приближались к зениту, в их холодном свете пустыня казалась призрачной. На горизонте темнели цветущие сады, между купами черных деревьев поблескивали цветы, раскрывшиеся под светом лун.

Подъехав ближе, Чеда увидела облачка пыльцы, таинственно мерцающей, будто стоит пройти насквозь – и попадешь в Далекие поля. Она тронула поводья и, поморщившись от боли в правой руке, переложила их в левую.

С посвящения Индрис прошла неделя, и шрам болел все сильнее. Сперва это был просто зуд, но теперь Чеде казалось, словно рана открылась и яд снова побежал по венам, медленно убивая…

Нужно было пойти к Заидэ, но Чеде не хотелось ползти за помощью после того, как ей сказали бороться с этим самой.

«Яд никогда не выйдет. Ты будешь сражаться с ним до конца жизни. Порой он будет исчезать, как луны на рассвете, и ты забудешь о нем, но когда возвратится… – сказала ей когда-то Заидэ и коснулась ее сердца. – Ты будешь сражаться с ним здесь. Поняла?»

Боль стала такой нестерпимой, что Чеда едва не призналась во всем Заидэ, но это была ночь Индрис, так что пришлось прикусить язык.

«Скажу ей утром», – решила Чеда.

Возле рощи Девы и Наставница спешились и собрались в кружок на каменистом песке. Чеда чувствовала адишары, каждое дерево, вблизи и дальше, дальше, вокруг всего города. Раньше она так ярко ощущала их лишь после лепестка. Но теперь все было иначе. Адишары оказались живыми, хоть она и не до конца понимала, как это возможно. Их словно питала жгучая ненависть асиримов, кровь невинных, закопанных под корнями во славу богов.

Долгий вой потянулся над пустыней, отозвался болью в руке, вошел в нее, словно корень в землю. Как будто в этом вое слились воедино вся ненависть и страдание асиров, превыше всего жаждущих мести.

– Чеда? – донеслось до нее. Оказывается, Заидэ все это время что-то говорила.

– Она сказала – на колени, – бросила Индрис, глядя на нее снизу вверх. Остальные Девы уже опустились на песок.

– Да. Конечно. Прошу прощения.

Под внимательным взглядом Заидэ Чеда преклонила колени. Каждое движение руки отзывалось болью, терпеть становилось все труднее.

Заидэ набрала горсть песка и просыпала его, шепча что-то, наверное, молитву Тулатан. Чеда не могла расслышать ни слова – так звенело в ушах. И звон этот сливался с воем приближающихся асиримов.