Зачем понадобилось ей столько Яда? Или Бинду соврала с одной только целью избавиться от Амира? Едва ли она могла знать о его чувствах к Харини. И казалось невероятным, чтобы из всех блюстителей престолов и их отпрысков Бинду ни с того ни с сего взяла и выдумала такую историю про Харини.

Столь же сильно хотелось узнать причину, по которой Харини не приняла Карим-бхая. Обиделась, что Амир не пришел сам? Он ведь обещал. Так или иначе, у него имелось больше вопросов, чем ответов, и старый простофиля-носитель, покуривающий биди и почесывающий бороду, ничем не мог помочь.

– Мне нужно в Халмору, – вымолвил Амир.

Карим-бхай улыбнулся, раскурив очередную биди и выдохнув облачко дыма в затхлый воздух Чаши.

– Тебе повезло. Через пять дней нам предстоит нести груз в Халмору. Я сверился с реестром Дженгары, там значится твое имя. Нас отобрали, чтобы доставить сотню фунтов куркумы для башары в честь махарани.

«Сотню фунтов, – устало подумал Амир, касаясь метки на шее. – И благословение, и проклятие».

При помощи плетки Хасмин выстроил носителей в ряд. Он лаял, отдавая ненужные приказы, и вообще был особенно придирчивым в тот вечер. Амира подмывало еще сильнее его позлить, просто давая понять, что его спина еще не до конца согнулась, но Карим-бхай не дал:

– Я просто не могу позволить ему вот так издеваться…

– Еще как можешь! Хасмину известно, как важна сегодняшняя миссия. Если на то пошло, сегодня он более сдержан, чем обычно.

– Скажешь тоже!

– Обрати внимание, как он оглядывается. Чувствует, что за ним следят.

– Следят?

– Мы идем в Халмору, чтобы обеспечить башару.

– Мне нет никакого дела до башары, бхай.

– Недооценивая значимость башары, ты только себе делаешь хуже. Не просто так министр шелка лично поручил мне пересчитать тюки. А как думаешь, кто поставил Сумана-Коти на его должность?

– Орбалун? – не наобум предположил Амир.

На Карим-бхая можно положиться в его стремлении при каждой удобной возможности оказаться поближе к махарадже Ралухи. Тут, впрочем, Амир отдавал должное старому носителю. Башара представляла собой священный ритуал во имя будущего королевства. Носителям она обещала дополнительный паек из пряностей для семей, а быть может, даже выходной. Первое Амира интересовало мало, зато выходной… Ах, соблазн был велик.

– Хо. – Карим-бхай кивнул. – Башара не может начаться, пока махараджа не смажет идол Уст куркумой.

«Сотня фунтов, – с горечью подумал Амир. – Этого хватит, чтобы с верхом засыпать идола Уст и еще несколько».

Выросший в Чаше Амир никогда не понимал непрестанного тяготения остальных жителей Ралухи к ритуалам. Чашникам нравилось, когда все по-простому. Быстренько помолились, пропели пару песен, а потом откупоривай бочонки с пальмовым вином. И напротив, дворец просто увяз в сотнях разных обрядов.