Ничего не изменилось. Ей никто не ответил.

Руна барабанила по дереву, пока не стало больно рукам, пытаясь одновременно развеять доставлявшую муки картину перед глазами – с полыхающим пламенем и обгоревшим трупом.

Вскоре стало казаться, что она вот-вот потеряет сознание.

Поняв, что дверь не откроется, Руна навалилась на нее, прижалась лбом, удивляясь, что так остро реагирует. Откуда эта буря эмоций? Вихрь печали, тоски, смешавшейся с чем-то незнакомым, чему не было желания давать определение. Руна развернулась спиной к двери, сползла на землю и села, прижав колени к груди.

Внезапно вспомнилось, как Гидеон решительно шагнул в клубы черного дыма и пламени, чтобы спасти ее. Он спешил на помощь в тот момент, когда каждый из гостей бежал в противоположную сторону.

Слезы обожгли глаза.

Мимо проходили люди, стараясь не глазеть на молодую аристократку, неизвестно как оказавшуюся в бедной части города и плачущую на земле.

Руну совсем это не беспокоило. Если она не позволит себе хотя бы заплакать, то попросту не вынесет катастрофу, которая способна разрушить ее жизнь.

Видимо, к ней все же подошел неравнодушный прохожий, потому что в какой-то момент она увидела мужские ботинки и подумала: «Не надо, оставьте меня в покое».

И крепче сжала колени.

– Руна?

Звуки имени заставили поднять глаза. Мужской силуэт в форме Кровавой гвардии, но без алой форменной куртки. Белая рубашка в пятнах крови. На лбу – рана, которую недавно зашили, на щеке – страшный кровоподтек.

Грудь сжалась, не позволяя вдохнуть.

Руна заставила себя подняться на ноги.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Гидеон и посмотрел так, словно она была загадкой, на которую надо быстро найти ответ.

Рыдания вырвались из груди, когда Руна поняла, что он жив. Она пыталась сдержаться и перевести дыхание, но эмоции были сильнее.

– Ш-ш-ш. Руна, тихо. Все хорошо… – Гидеон сделал шаг к ней. Его теплые руки легли на ее плечи. – Со мной все хорошо.

– Я думала, ты погиб! – произнесла она, всхлипывая.