Тот колеблется, но затем берет его и режет себе руку.

– Я, Филипп, первый сын княжеского дома Истины, клянусь, что буду чтить и защищать это место как князь Истины. Я един с ним, а оно едино со мной.

Его кровь стекает вниз, и он сплевывает рядом. И я знаю почему. Ему неприятно называть себя первым сыном, которым он не является. Это был Калеб. И Филипп всегда считал его и меня своими братом и сестрой. Это вселяет в меня надежду в этом новом мире. Его ребенок будет воспитан по-другому. Наверное, как и все герои в этом мире.

Сильное землетрясение опять сотрясает землю под нами. Там, где пролилась кровь Филиппа, трескается мрамор. Тени становятся слабее, а стены немного светлее.

– Что теперь? – спрашивает Филипп, обнимая Лу и притягивая ее к себе.

– Теперь все, что мы можем, – это ждать и готовиться к тому, что все будет не так, как раньше.

Я делаю глубокий вдох, поворачиваюсь и ухожу. И в какой-то момент начинаю бежать. Я бегу, пока не добираюсь до своей крошечной комнатки в подвале. Там стоит старая, обшарпанная деревянная кровать и маленький шкаф. В течение многих лет это было мое единственное имущество.

Я наклоняюсь и вытаскиваю из-под кровати маленькую коробочку. Когда я сажусь и кладу ее на колени, входит Марви. Он молча садится рядом и смотрит, как я открываю коробку и перебираю листки со стихами.

– У нас не так много времени, малышка. Не убегай от меня сейчас.

Я рыдаю. Его голос такой теплый и… да, такой безопасный. Мое пристанище. И вскоре у меня все это отнимут.

– Я знаю, что ты предвидела другой конец.

Он кладет руку мне на щеку и поворачивает меня лицом к себе.

– Каждый, кто когда-нибудь узнает историю этого отважного героя, который нашел себя и свою силу и, пока искал, был обманут и использован, будет представлять и желать другого окончания истории. Желать тебе счастливого конца, которого ты так заслуживаешь, Навиен.

Он наклоняется и целует меня в лоб. Из глаз у меня льются слезы. Словно душа истекает кровью. Никто никогда не сможет исцелить эту рану.

– И это не тот конец, которого хотели они или ты. Я тоже сделал бы все, чтобы остаться здесь.

– Но?

Марви продолжает сидеть, ничего не делая. Я тоже ничего не делаю. Потому что мы оба знаем, что все кончено.

– Но гораздо важнее укрепить тебя и твое положение, чем искать безнадежный способ остаться.

– Я не могу это сделать. Я не могу остаться здесь одна и…

Он улыбается и качает головой.