— Да? — раздался голос из динамика. — Кто пожаловал?

— Это Рай. Вы меня помните?

Ей не ответили, но дверь тотчас открылась, и Рай вошла в подъезд.

— Удивлен, — прямо заявил ей Дмитрий, когда она опустилась в кресло его гостиной; хозяин в своем бордовом халате и домашних шлепанцах сидел за круглым столом напротив нее.

Рай почувствовала себя немного неловко, глядя на чашку с чаем и на пряник, которые заклинатель держал в руках.

«Либо он целыми днями чаи гоняет, — подумала она мельком, — либо у меня судьба такая — каждый раз прерывать его чаепитие».

— Удивлен, что вижу вас живой и здоровой, — откусив от пряника внушительный кусок и отпив из чашки побольше чая, сказал он, глядя на Рай поверх очков; торопливо пережевывая, добавил с набитым ртом: — Чешна прижнаюсь, думал, што из Дворов Ада вам вернутша уже не шудьба.

У Рай дернулся край рта. Похоже, в этот раз Дмитрий во что бы то ни стало решил доесть пряник и допить чай раньше, чем ему сообщат, что от него снова что-то требуется.

— Хотя, канешна, рад, што вы живы, — продолжал он, откусывая кусок вдвое больше прежнего и выливая в себя чай едва ли не залпом.

Виновато вытянув брови, Рай надеялась, что чай не очень горячий, и Дмитрий из-за спешки не обожжет себе пищевод.

Закончив с чаем, Дмитрий отставил пустую чашку на стол, отряхнул руки от пряничной глазури, оставшейся на пальцах, и удовлетворенно выдохнул. Рай так и читала на его лице облегчение: «Успел!»

— Итак, — выражая готовность выслушать ее, поправил очки и скрестил руки на груди Дмитрий, — как вам удалось вернуться?

— Это долгая история, — мотнула головой Рай, давая понять, что углубляться в этот вопрос не стоит. — Я к вам пришла по другой причине.

Брови Дмитрия над оправой очков заинтересованно приподнялись.

— Внимательно слушаю вас, девушка, — любезно произнес он.

Рай сглотнула от волнения.

— Печать контракта пропала.

— Пропала? — переспросил Дмитрий.

— Ее больше нет у меня на теле, — ответила Рай. — И в этот раз все не так, как когда контракт был заморожен Баалом. Печать исчезла совсем. Не осталось никакого следа.

Дмитрий сощурил глаза, размышлял несколько секунд, потом произнес: