Но демон все не просыпался.
Его тьма вела себя тихо, Кай же иногда беспокойно ворочался, что-то рычал, не открывая глаз и не приходя в сознание. Тогда Люциан садился рядом и успокаивал его, как ребенка, шепча ласковые слова и касаясь ладонью волос. Он не понимал, справляется ли Кай или нет, но сделать что-то еще просто не мог. Люциан уже начал тревожиться за чужую душу, и только Хаски помогал ему успокоиться: он каждое утро приносил поднос еды и утверждал, что все налаживается, что баланс постепенно приходит в норму, как и владыка тьмы.
– Почему я не чувствую проблем в балансе? – спросил Люциан на четвертый день. – Я ведь тоже владею духовной силой.
– Проблемы такого плана могут ощутить лишь бессмертные, пережившие пару-тройку столетий. А вы слишком юны для этого. – Хаски передал Люциану поднос. – Точно не хотите выйти? – лукаво спросил он. – Сидите здесь взаперти четыре дня, а из компаньонов только мертвец на кровати. Я бы умом тронулся.
– Со мной все в порядке, не беспокойтесь.
– Да? – Хаски прищурился. – Как же вы скрашиваете дни в четырех стенах? Неужели владыка Луны сутками медитирует, беря пример с Киайя?
Люциан снисходительно улыбнулся.
– Я читаю. Здесь довольно много книг. Я рад, что у меня появилось свободное время, которое я могу посвятить чтению, хоть и не рад причине.
– Вот как… – Хаски хохотнул. – Что ж, это очень похоже на владыку Луны. Киай как-то рассказывал, что вы любите книги.
Люциан вскинул бровь. Они с Каем не так много общались, чтобы тот знал о его любви к чтению.
– А где вы спите? – Бог Обмана взглянул через чужое плечо в комнату, где из пригодного ложа для сна была только хозяйская кровать.
Люциан обернулся, проследив за взглядом божества. Его уши покраснели, но выражение лица осталось бесстрастным.