Он пытался собрать их так долго, что даже тьма Кая успела успокоиться, а крики демонов вдалеке стихнуть.

Стоя под деревом, уперев руки в бедра, Люциан устало вздохнул и начал размышлять, как же ему завоевать злосчастные плоды.

«…это нежное персиковое дерево, так что сорвать плоды, просто сдернув с ветви, не получится… Будьте ласковы, – повторил он про себя слова Хаски. – И что это значит?»

Люциан искренне недоумевал, как можно быть ласковым с фруктом.

Благо, ему тут же ответили:

– Ты ведешь себя с ними неправильно, – раздался бархатистый голос позади. Демон подхватил Люциана одной рукой и приподнял, чтобы тот оказался ближе к одной из ветвей. – Медленно обхвати персик ладонью, поглаживая. Извинись перед ним за то, что разлучаешь с родителем, похвали красоту, а потом прокрути его на плодоножке и осторожно сними, стараясь не издать ни звука. Если будешь искренен, нежен и аккуратен, персик простит тебе дерзость в отношении него.

Люциан опустил подбородок, осуждающе глядя на Кая сверху вниз.

– Ты же буйствуешь, почему не в постели? – строго спросил он, тем временем беспокойно думая о Хаски, который явно не позволил бы владыке тьмы покинуть покои в такое время.

– Не мог не помочь своему целителю, который в одиночку будет добывать лекарство так долго, что весь Асдэм успеет умереть. – Кай усмехнулся. – Поспеши, я скоро вновь потеряю контроль, – сообщил он, глядя прямо ему в глаза.

Люциан потерял дар речи, увидев тьму, целиком заполнившую чужие очи. Две беспросветные бездны утягивали его на дно, как коварный омут. На поверхности не было ничего, хотя в их глубинах, казалось бы, таилось столь многое. Глаза демона пугали из-за полностью черных склер, радужек и зрачков, сливавшихся в единое ничто, но оторваться от них было сложно.

Люциан с трудом перевел взгляд на увешанную персиками ветвь.

Он протянул руку к фрукту, бурча под нос извинения, о которых ранее говорил Кай. Говорил тихо, сомневаясь, что поступает правильно, а не идет на поводу очередного демонического обмана. Он робко коснулся кончиками пальцев пушистой, нагретой солнцем кожицы и нежно погладил, прежде чем заключить персик в плен. Люциан начал медленно, без лишнего шума, прокручивать плод, разлучая с плодоножкой, а затем предельно осторожно снял с дерева. Он опасался, что персик снова запищит и сдуется, но этого не случилось. Фрукт послушно остался лежать на ладони, не закатив истерик.

– Дай его мне и сорви еще. – Кай протянул руку и забрал плод.