– Потому что не уверена, состоится ли праздник в следующем году?

– Потому что не знает, как долго мы еще здесь пробудем, – мрачно откликнулся он. – Никто из нас не знает, что будет в следующем году… или даже завтра.

– Тебе срочно необходимо глотнуть крюшона, ворчун. – А еще пару-тройку позитивных мыслей и поцелуй. Спрятав улыбку, я решила сегодня ночью подарить ему все это и немного больше.

Ярон и Селия стояли с Кайлой и Иваном, Селия буквально сияла. Когда мы подошли к ним, Алексей протянул ей стакан крюшона.

– Разбавленный, – заверил он брата, а Селии хватило ума не спорить. От полета у нее раскраснелись щеки, и я не сомневалась, что она собрала все свои силы, чтобы насладиться этой ночью. – Стригоям запрещается принимать участие в официальных празднованиях Бельтайна в Караймане, – поделился со мной Алексей. – Так что для всех нас это новый опыт.

– Полагаю, ты все равно каждый год пробирался в лес, – подмигнула ему я.

– Естественно. – К нам присоединился Кирилл. Как и все мужчины – и виккане, и ведьмаки, – он надел белые льняные штаны и белую рубашку. А когда он повернулся ко мне, я увидела на его лице замысловатые бирюзовые узоры, которые тянулись по лбу и щекам. Солнце, связанное с тройной луной. Единство Богини и Бога.

– Кто-то же должен был за тобой присматривать, – ответил Алексей. – Этот крюшон… – он сделал большой глоток. – Легко потерять контроль с непривычки.

– Вот поэтому я никогда его и не пью, – парировал мой брат. – Бредика подмешивает туда немного коварного порошка мандрагоры. Благодаря ему на одну ночь забываешь обо всем, что тебя беспокоит.

– Тогда мне бы целую бочку крюшона. – Стригой ухмыльнулся. – Я о многом хочу забыть, причем надолго. Не только на одну ночь.

Это я понимала лучше, чем, вероятно, предполагал Алексей.

– А у тебя нет такого желания? – повернулась я к брату.

– Я не люблю терять контроль, – отозвался он. – И хорошо, если хотя бы некоторые из нас останутся в здравом уме.

– Это точно буду не я. – Алексей ободряюще улыбнулся ему и потянул Селию к огню. Ярон по-прежнему держал в руках метлу и встревоженно смотрел им вслед.

– С твоей стороны было очень мило полететь с ней, – сказала я.

– Это меньшее, что я мог для нее сделать.

Мимо нас пробежали смеющиеся Вито и Лупа. Они устремились к костру. На щеке ведьмака красовался нарисованный черными чернилами искаженный трискелион. Символ прошлого, настоящего и будущего. Все остальные отошли с дороги, когда эти двое с криком приблизились к огню и, держась за руки, перепрыгнули через него. Краем глаза я заметила, как Ярон что-то шепнул, когда подол платья Лупы оказался слишком близко к пламени.