Стригой нахмурился:

– Боюсь, здесь я пас. Откуда он мог это узнать?

– Его мать рассказала ему о Балауре.

Алексей поднял взгляд к потолку.

– У него даже имя есть. Великая Богиня. Семья Ивана мертва уже двести лет. Никто из них не пережил тогда нападения виккан. Если они знали… Если он знал, то теперь это знание навеки утеряно.

– Подумай, неужели за все это время он ни разу ни о чем таком не обмолвился? Не сказал хоть что-то о пещере или русалках? Любая зацепка, пусть даже самая незначительная, может помочь мне.

– Русалки? – переспросил стригой. – Эти прелестные девушки, которые перегрызут тебе горло и сожрут при первой же возможности?

– Именно они.

Оттолкнувшись от алтаря, Алексей присмотрелся к нему повнимательнее.

– Нексор установил это здесь для Эстеры? – спросил он.

– Не уходи от темы.

– А я и не ухожу. Ты уверена, что сможешь его убить? Этот мужчина любит тебя. Может, он и находится в теле Николая, но, наблюдая за вами вместе, Николая я больше не вижу. Как бы странно это ни звучало.

Я прекрасно понимала, что он имеет в виду.

– Если я не убью его, то мы никогда не выйдем из этого порочного круга. Он всегда будет ждать меня, причиняя кому-то вред. Я не могу этого допустить.

Ради себя самой, но и ради него тоже. Я не произнесла это вслух, но Алексей прочитал все на моем лице и кивнул в знак понимания.

– Иван ничего не рассказывал. После гибели семьи он больше никогда о них не говорил. Словно боялся, что боль никогда не уйдет, если он хотя бы упомянет о прошлом. Вот почему я удивлен, что с тобой он нарушил это правило.

– Ты должен был заставить его говорить о них, – сердито отозвалась я. – Должен был разделить с ним то прекрасное, что он пережил со своей семьей.

– Это ваши викканские штучки, а не наши.

Я закатила глаза:

– Вам же хуже.