– Ты знаешь, что случилось? – буркнула она.

– Без подробностей. Кристофера не подпускают к этому делу. Но говорят, там оставили соцветие аконита.

– Подражатель. Я читала о таком.

– Я найду его и…

– Нет, – Кора подняла голову, – пусть ищет полиция. Но нужно намекнуть, что преступником в данном случае выступал кто-то другой. Не полиции даже, общественности. Нужно написать статью. Но у нас нет данных…

– Написать? Корри, сокровище мое, ты же понимаешь, что Чейз будет в ярости? А твои родители?

– И что? Что они сделают? Вот именно. Очередная взбучка – ерунда. И да, в пекло я не лезу, так ведь?

Аконит недовольно цокнул, но не стал спорить. Вместо этого он шепнул, нежно проводя губами по виску Коры:

– Ты как?

– Пытаюсь свыкнуться с происходящим. Мы ведь выясним, что случилось с Лотти?

– Обещаю.

Они замолчали на время. Кора прижалась ухом к груди Аконита, вслушиваясь в мерный стук его сердца, ощущая каждый его вдох и выдох, чувствуя его пальцы, ласково проходящие вдоль позвоночника. Запах сладковатого дыма и бергамота щекотал нос в полумраке ванной, где из освещения был лишь фонарь за окном и едва заметный фиолетовый отсвет глаз Аконита.

Наверное, сказывалась усталость, смешанная с головной болью, потому что Кора почувствовала, как начинает медленно проваливаться в сон. Однако она ничего не стала делать, даже не попыталась удержаться на поверхности реальности. Ужасно хотелось просто полежать, будто это могло решить проблемы.

Сквозь дрему Кора почувствовала, как Аконит берет ее на руки и выносит в спальню. Он заботливо стянул домашние туфли, и Кора приоткрыла глаза, бормоча:

– Корсет надо снять…

А чтобы его снять, нужно снять юбку и блузку…

Аконит расстегнул юбку, стаскивая ее, и потянулся к пуговицам блузки. Коре пришлось приподняться, выпутываясь из рукавов. Затем она плюхнулась обратно и потянулась. Она могла бы все это сделать сама, но… Зачем?

Кора зевнула, лениво наблюдая, как Аконит взялся за застежки корсета. Он начал расстегивать их снизу, неспешно подходя к вырезу. Костяшки чужих пальцев задевали грудь. Но вот корсет был расстегнут. Аконит отбросил его на спинку стула и замер над Корой. Свет в его глазах едва заметно пульсировал, становясь то слабее, то разгораясь.

Кора, почувствовав прохладу, поежилась. Она осталась только в белье – коротких шортах и тонкой сорочке. Кора резко села, свесив ноги, мотнула головой, пытаясь вернуть бодрость.

– Тебе нужно поспать, мое сокровище, – тихо произнес Аконит, опускаясь на колени рядом с кроватью. Он положил подбородок на ее бедра и поглядел снизу вверх.