Вспомнился вдруг тот самый день, когда она читала статью Рубиновой дамы… И костер в глубине сада поместья Флауэрс…

Сделав несколько вдохов и выдохов, Хэлла наконец открыла дверь. Теодор был там. Он сидел за металлическим столом, прикрыв глаза. Вокруг места вживления философского камня поднимался пар. Регенерация все еще пыталась справиться с чужеродной энергией и раной, но чем сильнее сопротивлялся кирпич, тем быстрее камень проедал его плоть, чтобы добраться до сердца. Тогда будет невозможно даже ментальное сопротивление чужой воле.

Хэлла прошла внутрь. Ладони ее вспотели, а сердце стучало слишком громко и быстро, чтобы кто-то с таким слухом, как Теодор, не заметил. Однако он все равно не открыл глаза. Из-под век виднелось зеленоватое сияние.

– Не пытайся сопротивляться этому, – прозвучал ее голос, пропитанный холодом и спокойствием настолько, что Хэлла удивилась самой себе. Как только она смогла произнести это так? – Ты знаешь, где украденные дети?

Теодор наконец открыл глаза. Они ярко сияли, а когда он открыл рот, изнутри тоже повалил свет:

– Да.

– Где они?

– Я не собираюсь говорить тебе это. Применишь свою трость, чтобы мое тело меня не слушалось?

Хэлла покосилась на птичий череп. Можно было… Она могла бы забрать излишки энергии Теодора, на какое-то время лишить его сил, она могла бы причинить ему сильнейшую боль…

– Вскоре мне это не понадобится. Ты и так выполнишь то, что я скажу, потому что не только тело, но и твой разум будет подчинен мне.

– Правда? Как мило. Тогда, полагаю, подождем вместе.

Хэлла поджала губы. Ждать некогда. Гэрриет приедет раньше. А если даже он позволит завершить допрос, то… Баррет… Нужно сделать все до того, как он вернется. Времени почти не осталось.

– О, дай угадаю! Ты, дрянь, ждать не можешь, потому что твой дружок приволок инспектора полиции и рано или поздно его хватятся. А у тебя только этот день и следующий, как я понял, чтобы добиться хоть чего-то. Что ж… Мне тебя не жаль. Я, признаться, сначала думал, что ты просто одна из этих бойких молодых девиц, вдохновленных Рубиновой дамой, но слишком уж ты была подозрительна…

– Ты говорил со мной в роли Фантома, и…

– Я? Ты что-то путаешь. Мы говорили с тобой только в ту ночь, когда за мной гонялся Рие. В остальных случаях был он. И его ты одурачила куда сильнее. Он так хотел хорошей человеческой жизни! Даже решил, что ты что-то вроде его судьбы… Но он идиот. Совсем забыл, кто он. Он кирпич. Хорошо, что ты ему напомнила.

– Мне плевать на него. Я его даже не знаю, – глухо ответила Хэлла. Она говорила правду. Но все же… Она почувствовала себя как-то неприятно… виновато… – Его надежды – его проблемы.