Мой смех эхом отражается от балок над головой.

– Любая другая женщина была бы уже мертва.

Он поджимает губы.

– Тогда, наверное, я почти благодарен тебе за то, что ты украла мою магию.

– А теперь мне нужно ее вернуть.

Я начинаю высвобождаться из его объятий, но, когда пытаюсь сесть, Дэвиен вновь обнимает меня и притягивает к себе. Я прижимаюсь спиной к его груди. Подумать только, как идеально мы подходим друг другу во всех отношениях!

– Еще немного, – шепчет он. – Я хочу сохранить в памяти это утро.

– Я не в силах тебе отказать, – бормочу я.

Подобная мысль до сих пор меня пугает. Но, наверное, не стоит слишком уж свыкаться с любовью, ведь скоро мы окажемся в разных мирах. А это уж точно поможет защититься от чрезмерного увлечения.

– Хорошо, потому что именно здесь я и хочу тебя видеть. Что это? – вдруг спрашивает Дэвиен. – Вчера в темноте я и не заметил, – шепчет он и прижимает палец к моей спине. Вздрогнув, я судорожно вздыхаю. – Катрия?

– Я… это случилось очень давно.

Должно быть, он улавливает в моем голосе боль.

– Не рассказывай, если не хочешь.

Но нет, рядом с ним я уже окончательно и безнадежно потеряла себя.

– Хочу, – вздыхаю я. – Это случилось много лет назад… еще до того, как родилась моя младшая сестра Лаура. В тот день Хелена нещадно доставала меня, и я укрылась от нее на крыше. – Вроде бы мне уже исполнилось шесть, и Джойс с Хеленой только появились в моей жизни. – Но Хелена преследовала меня даже там. Она постоянно давила на меня, даже не думая отступать. Внезапно мы оказались на самом краю крыши и полетели вниз. Помню, как она падала впереди меня. Потом мне как-то удалось ее догнать. Я обняла ее, и мы тяжело рухнули на дорожку, которая тянется вокруг поместья. Я упала спиной на камни, она приземлилась на меня. – В нос ударяет запах горящей плоти, заставляя меня поежиться. – Я очень смутно помню, что происходило дальше. Наверное, из-за состояния шока… я сильно повредила спину, и рану пришлось прижечь. Для этого Джойс воспользовалась железным совком, которым выгребают золу из камина.

В тот день – единственный раз за все время – на ее лице читалось беспокойство. Скорее, она даже выглядела испуганной. И вновь и вновь повторяла шепотом: «Чудовище. Ужасное создание». А отец лишь беспомощно за всем наблюдал. «Радуйся, что у тебя есть я, – заявила она. – И что я могу с этим справиться».

– Спина вскоре зажила, а мне больше никогда не разрешали подниматься на крышу или еще на какую-то высоту. После того случая Джойс возненавидела меня еще сильнее. Наверное, потому что я едва не убила Хелену.