– Умно. – Похоже, Кэллос впечатлен.

– И у меня рождаются идеи, – с усмешкой бросаю я через плечо, когда мы добираемся до верхней площадки лестницы.

– Какие еще идеи? – уточняет Руван.

Я резко останавливаюсь, чтобы в него не врезаться.

Сейчас мы совсем близко. В последний раз, когда мы стояли вот так рядом, на его лице отражались боль и разочарование, которые я до сих пор не могу изгнать из памяти.

«Если хочешь, можешь стать для меня никем».

Нет, я уверена, что не хочу, но пока не нашла в себе ни слов, ни смелости сообщить ему об этом. Меня до сих пор ранят его недомолвки. И поступки, совершенные им и его предками, которые, как оказалось, требуют моего прощения. Поэтому я не могу найти покоя, и даже погружение в работу не слишком помогает. Руван прав, мы слишком быстро сблизились, и теперь я рикошетом отлетаю от него назад, будто молот после удара по наковальне.

Может, перед уходом в деревню я еще сумею найти для него слова. Однако чем сильнее растет луна, приближая мое возвращение в привычную жизнь, тем сильнее мной овладевает стыд. Непрошеный, нежеланный и все-таки неоспоримый.

– Блистательные, – отвечает Кэллос, старательно не обращая внимания на сгустившееся между нами напряжение.

– Ничего удивительного, – бормочет Руван. Судя по всему, комплимент дается ему с трудом.

– Спасибо. – Я прохожу мимо, задевая плечом его руку.

– Мы идем в старый замок, – сообщает Уинни.

Я застываю на месте, вжав голову в плечи. Я-то надеялась, Руван не узнает.

За спиной раздаются его шаги.

– В старый замок? Зачем?

– Хочу кое-что проверить.

Он хватает меня за локоть.

– Тебе нельзя в старый замок.

– Почему нет? – резко оборачиваюсь я.