Сильный снегопад, который обрушился на Темпост, обрядил в белые шапки крыши домов и оставил изрядные сугробы на городских улицах, добавив жителям работы. И теперь сотни вампиров, суетясь, протаптывают его и откидывают с дороги. Я с трепетом пробираюсь между высоких куч.
Сильный снегопад, который обрушился на Темпост, обрядил в белые шапки крыши домов и оставил изрядные сугробы на городских улицах, добавив жителям работы. И теперь сотни вампиров, суетясь, протаптывают его и откидывают с дороги. Я с трепетом пробираюсь между высоких куч.
В котле кипит горячая карамель. Нетерпеливые дети держат сверкающие палочки, раскрашивая ночь оранжевым цветом. Женщина в уличной палатке торгует подвесками с созвездиями.
В котле кипит горячая карамель. Нетерпеливые дети держат сверкающие палочки, раскрашивая ночь оранжевым цветом. Женщина в уличной палатке торгует подвесками с созвездиями.
– Повесьте звезды на шею и сможете сами выбрать себе судьбу! – зазывает она.
– Повесьте звезды на шею и сможете сами выбрать себе судьбу! – зазывает она.
Я останавливаюсь.
Я останавливаюсь.
– Неужели ты решила купить такую? – фыркает рядом со мной мужчина с такими же каштановыми волосами, как у меня, и знакомыми зелеными глазами. – Ведь это все обман.
– Неужели ты решила купить такую? – фыркает рядом со мной мужчина с такими же каштановыми волосами, как у меня, и знакомыми зелеными глазами. – Ведь это все обман.
– Я знаю, зачем сюда пришла. – Я похлопываю по висящему на бедре кошелю. Лежащие внутри несколько монет отвечают звоном.
– Я знаю, зачем сюда пришла. – Я похлопываю по висящему на бедре кошелю. Лежащие внутри несколько монет отвечают звоном.
Я здесь, чтобы…
Я здесь, чтобы…
Передо мной сидит мужчина. Совсем не тот, что прежде шел рядом. У этого чересчур знакомые золотистые глаза, под капюшоном спрятаны длинные белые волосы.
Передо мной сидит мужчина. Совсем не тот, что прежде шел рядом. У этого чересчур знакомые золотистые глаза, под капюшоном спрятаны длинные белые волосы.
О нем пока ничего не известно.
О нем пока ничего не известно.
Но в его улыбке словно бы заключена сама судьба.