И все же…
Он видел только часть.
Он не знал о ее чувствах к Джулиану, их предполагаемому врагу, о муках, которые она испытывала, потому что предала его.
Он не знал ни о кольце, ни о том, как оно связано с тем мальчиком из Пролома.
Как
Рен солгали, а теперь она сама утаивала информацию, потому что так было легче, потому что она, как справедливо заметил Джулиан, боялась правды. Боялась последствий.
Боялась, что правда каким-то образом изменит ее… но разве она уже не изменилась?
– Папа, я… хочу рассказать кое-что еще.
– Хм?
– Я нашла кольцо, – выпалила Рен.
– В Проломе?
– Нет… то есть да, но… – Она сунула руку в карман и выложила кольцо на стол. – Я нашла его в Костяном лесу во время последнего испытания. Оно лежало рядом… со свежим телом, о котором я тебе рассказывала.
– Не помню, чтобы ты тогда говорила о кольце, – заметил Вэнс ровным тоном, но Рен все равно услышала в нем обвинительные нотки.
– Я забыла.
– Понятно, – сказал отец, хотя они оба знали, что Рен лжет. Он поднял украшение и внимательно осмотрел его. – Это руны некромантов, – произнес Вэнс то, что Рен и так успела выяснить.
– Я видела похожие символы на руинах в Проломе, – сообщила Рен, наблюдая, как отец изучает надписи.
– В конце концов, речь же о городе некромантов, – размышлял Вэнс, остановившийся взглядом на вырезанных на кольце птицах.
– Там я увидела точно такое же. Его носил мальчик.
Вэнс откинулся на спинку стула.