Когда в его и без того мягкое кресло набили подушки, а перед ним поставили тарелку с разнообразными мясными деликатесами и сырами, Лео пожал плечами и широко развел руки, как бы говоря: «Видишь, я же говорил».

Рен же пришлось подождать с едой… Хотя ждала она ее с нетерпением. Потому что просто умирала с голоду.

– Довольно суеты, – сказал Вэнс скучающим тоном, который совсем не соответствовал напряженной позе, и сложил пальцы домиком.

Слуги удалились, и в комнате остались только они трое.

– Расскажите мне, – без предисловий попросил ее отец. – Все.

Начало истории было достаточно простым, но к середине деталей стало больше, поскольку Рен и Лео тогда были не вместе и переживали каждый свое собственное приключение. Вэнс никак не отреагировал на рассказ об удивительном поведении ревенантов, но стал неестественно неподвижен, стоило Рен только перейти к тому, что произошло в Проломе. Конечно, о некоторых деталях она умолчала, но все же рассказала о мальчике-некроманте и железных доспехах. О колодце и странной силе, которую он ей даровал.

– Ты когда-нибудь слышал о подобном раньше? – спросила она, внимательно наблюдая за отцом.

– О железных ревенантах? Точно нет.

– Нет, я имела в виду источник магии. Я подумала, может быть… во время Восстания… – Она замолчала, ожидая, что отец как-то отреагирует. Включится в рассуждения. Но он не пошевелил ни единым мускулом. – Что, возможно, вы его видели. Ты или Локк. Что, может, этот колодец помог нам победить, учитывая, насколько больше была вражеская армия.

Рен знала, что затрагивает щепетильную тему. Если ее отец что-то знал, у него определенно имелись причины это скрывать. И то, что она поверила на слово кузнецу, вряд ли послужило бы достойным аргументом, даже если она видела доказательства собственными глазами. Но Рен хотела дать отцу шанс. Возможно, он ничего не знал. Возможно, Локк отделился от армии и то, что произошло в тот день, для остальных так и осталось тайной.

– Рен, мы сражались на войне, а не исследовали руины. – Он не ответил на ее вопрос прямо.

– Сила этого колодца повлияла на меня, – призналась Рен. – Даже на расстоянии. Я могла делать то, чего раньше никогда не делала.

– Что, например?

Рен сглотнула.

– Нежить… Я приказывала им, а они подчинялись.

– Что-нибудь еще? – спросил Вэнс лениво, как будто то, что они обсуждали, не имело для него особого значения, но напряженность во взгляде выдала его.

Она должна была рассказать ему о кольце. О словах Королевы трупов. О притяжении, которое она чувствовала. О том, какой растерянной она была.