– Чего тебе, Вероника? – спросила Вал, не опуская лук. – Мне засветло надо много пройти.

Вероника тяжело сглотнула. И правда, что ей нужно?

– Хотела убедиться, что ты цела.

Вал еще какое-то время держала ее на прицеле, потом фыркнула и опустила лук.

– А я-то думала, ты меня ненавидишь.

Говорила она сухо, будто шутя, но Вероника ощутила в словах сестры боль и кипящий у самой поверхности гнев.

– Это не так, Вал, – сказала она. После всего, что между ними было, ненависти она и правда не испытывала. Да и не смогла бы, наверное. Жизнь и без того многого лишила ее, так что она не стала бы добровольно отвергать последнего родственника, единственную семью, что у нее остается, кусочек детства.

Вал кивнула, теребя оперение стрелы. Она умудрилась стащить лук, полный колчан, заплечную сумку – набитую, скорей всего, крадеными припасами, – и другую, поменьше, ремень которой наискось пересекал грудь и туго впивался в ткань одежды. Что бы в ней ни лежало, оно явно было тяжелым.

Проследив за взглядом Вероники, Вал поерзала и обернулась в сторону Гнезда.

– Возвращайся, Вероника. Тебя скоро хватятся.

Вероника кивнула, но с места не сдвинулась.

– Куда направишься?

Вероника даже подумала: не поговорить ли с Тристаном, коммандером Кассианом или хотя бы с Эрскеном. Любому из них Вал могла бы оказаться ценным помощником, но Вал такое предложение отвергнет. К тому же сама идея просто ужасна.

Вероника закрыла свой разум, однако губы Вал дернулись в усмешке – как будто Вероника открыла мысли всему миру.

– Пойду, наверное, к руинам Ауры и Вечному Пламени, – сказала сестра. – Всегда хотела побывать там. Говорят, в городе обитают духи королев прошлого и всякому, кому достанет смелости, нашептывают свои истории.

В душе Вероники проснулась тоска. Она вдруг ясно осознала, что даже если Вал доберется до древнего города – а ведь путь туда очень опасен, дороги и мосты разрушились от древности, а на саму вершину подняться можно лишь верхом на фениксе, – и раскроет древние тайны, то сама Вероника об этом уже не узнает. Не станет дожидаться дома у очага, пока возвратится Вал. Их жизни больше не связаны, как прежде.

Помедлив, зная, что над ее словами Вал будет смеяться, Вероника все же сказала:

– Будь осторожна.

Вал улыбнулась. В ярком утреннем солнце ее рыжие волосы полыхали огнем.

– И не такое видала, ксе Ника. Когда-нибудь сама поймешь.