Габриэль с Аминой не заметили нашего отставания. Ну, или сделали вид, что не заметили. Быстро удаляясь от нас, они неслись словно по воздуху.

Я с колотящимся сердцем дожидалась ответа, но Эллин лишь безучастно перебирал вышивку на моем свитере.

– Агнес… – начал он, но внезапно его голос дрогнул. – Просто Габриэль очень красноречив в своих рассказах, – небрежно закончил Эллин.

На наши плечи медленно опускались пушистые снежинки. Магический конь под нами фыркал. Тряся гривой, он требовал от хозяина поддать скорости, но король упорно не замечал просьбы животного.

Вскоре Амина и Габ полностью скрылись из поля нашего зрения, свернув в сторону поблескивавшего инеем леса. Между мной и Эллином повисло неловкое молчание. Только скрип снега под копытами коня и подвывание ветра наполняли округу звуком.

– Почему именно Озеро Влюбленных? Почему не Озеро Дураков, например? – попыталась я вернуть короля из пучины одолевших его мыслей.

Эллин снова хохотнул, но теперь в его смехе отражались задорные нотки:

– Говорят, много веков назад власть в Неблагом Дворе принадлежала водным фейри. – Баритон Эллина звучал прямо у меня над ухом, порождая ледяные мурашки на неприкрытой накидкой шее. – Первый король сотворил озеро для своей истинной возлюбленной. Его воды были настолько чисты и прозрачны, что, заглянув в него, можно было увидеть самые сокровенные желания собственной души. Король хотел знать, о чем мечтает его любимая, чтобы вечно радовать ее. – Пальцы Эллина описали круг у меня на ребре. – Но это всего лишь красивая легенда, не более. Я много раз вглядывался в глубины озера, но никогда ничего не видел, как и Бриэль.

– А были те, кто утверждал обратное, кто действительно видел образы в воде? – поинтересовалась я, задумчиво проведя пальцами по своему подбородку.

– Были. Некоторые горожане Араклеона видели в отражении озера возлюбленных еще до их знакомства, кто-то видел своих будущих детей и даже умерших родственников. Но все эти фейри были до крайности пьяны, если честно. Сейчас же озеро служит пристанищем для водных нимф, русалок и найдов, когда-то сбежавших из Низшего Двора.

Ладонь Эллина медленно поползла вверх, поднимаясь к косточкам бюстгальтера. Коснувшись моей щеки кончиком носа, он провел обжигающую холодом дорожку вниз, к моей ключице.

У меня задрожали колени.

– Может, расскажешь мне, за какие грехи я вчера был так жестоко наказан?

– Наказан? – Невинно захлопав ресничками, я состроила максимально обиженное выражение лица. Сделав вид, что поудобнее устраиваюсь в седле, я намеренно качнула бедрами и уперлась ягодицами в его пах.