Кинжал, выхваченный из ножен, вспорхнул вверх, как тогда на ледяном мосту, но на этот раз он не был нацелен Эллину в лицо, желая отпугнуть и оставить метку предательства. Клинок прорубил ледяную кольчугу на груди, затем вонзился глубже, вспарывая кости.

Я закричала, но не из-за собственной раны. Хотя нет, я кричала, потому что внутри меня умирала душа, разрываясь на мелкие кусочки. Упор, и оружие, минуя ребра, вошло во что-то мягкое. Тело Эллина начало ослабевать, твердый захват сменился легким касанием, темная дымка в глазах растворилась. Он смотрел на меня с таким обожанием и состраданием, словно я подарила ему всю себя без остатка. А потом глаза закатились, и тело возлюбленного завалилось на бок, глухо упав в пыль.

Мои рыдания подхватывал ветер, разнося их высоко над каньоном. Мне казалось, что вокруг меня плачет вселенная, пока я падаю и падаю куда-то вниз. Ноги подкосились, я хотела лечь и умереть рядом с Эллином, но сквозь слезы я все еще видела спину Александра.

И тут землю сотрясла дрожь.

Не удержавшись, я схватилась за ближайший валун. Вырвавшись прямо из пещеры, в небо ударил черный столб. Меня оглушило. Александр поднял руки, и черная мгла начала расползаться по небесному куполу барьерных чар, пожирая его, как саранча.

Огненная стена погасла. На утес, подтянувшись, взобрался Дориан. Черный плащ хлестал его по спине, развеваясь от сильного ветра, вызванного магическим столбом. Всю форму принца покрывала кровь, но серьезных ран я на нем не заметила. Ледяной клинок впился в скалу рядом с его ботинком, и на утесе показалась Саманта. Немного прихрамывая, она встала рядом с принцем.

Ее глаза полнил ужас от увиденного – Александр с выпуклыми черными венами на лице, возносивший демоническую грязь к небу, и я, схватившаяся за высокий камень, чтобы не упасть рядом с Эллином, тело которого до сих пор лежало у моих ног.

Саманта закричала, разглядев в его сердце рукоять моего смертельного для фейри кинжала. Дориан схватил ее за плечи и прижал к себе, не позволяя броситься через утес к Неблагому Королю.

Демоническая сила тенями петляла по всей скале, и интуиция подсказывала мне, что стоит до них дотронуться, и нам точно несдобровать.

– Александр! Отвлеки его, – едва слышно пропищала я, указывая на врага, и Дориан кивнул.

Отпустив Саманту, он перепрыгнул через теневые щупальца и, со свистом обнажив меч, устремился к огненному королю.

Резко выдохнув, Саманта взяла себя в руки. Она, не стесняясь, плакала, глядя в упор на меня. Наверное, я смотрелась до безобразия жалко, напоминая мертвеца, сердце которого перестало биться вместе с сердцем любимого.