Разум понимал, что Дориан прав, нам нельзя мешкать, но сердце отказывалось покидать Эллина.

– Отправляйтесь в Цитадель Дыхания, – вдруг выпалила Саманта. – Мы с Итоном перенесем голову ублюдка на поле боя и остановим кровопролитие. А вы заберите тело Эллина в безопасное место. Скорее всего, Бри уже приняла неблагую силу прародителей и Габриэль, пока не закончится война, спрятал ее в Благом Дворе.

Сэм хотела выхватить голову Александра из рук Дориана, но тот ее остановил.

– Как мы узнаем, что вы изгнали огненное войско?

– Постучись в мое сознание, принц, и я отвечу, – мягко посоветовала она, и Дориан вручил ей своеобразный трофей. – Итон, доставай свои чудо-камни. Уверена, один из них способен расширять портал, иначе бы армия Александра так просто не пробралась бы в Араклеон.

Белокурый феец встал и поплелся к коробке.

– Ты, как всегда, невероятно догадлива, Саманта, – с грустью протянул Итон и, порывшись, выудил черный и белый камни, которые вручил Дориану. – Как будете готовы, впусти в него свою магию, и артефакт перенесет вас к Благому Двору.

Итон развернулся на пятках к Саманте. Его белоснежный камзол смотрелся настолько грязным и потрепанным, словно феец не менял его с момента побега из ледяной темницы. Его глаза заискрились магией. Итон без предупреждения схватил Саманту за свободную руку, и их поглотило Лимбо.

– Идем, Агнес, – как можно ласковее прошептал принц. – Позволим другим попрощаться с Эллином…

Магический камень перебросил нас прямо в сердце тронного зала Цитадели Дыхания. Вокруг, ослепляя меня после сумрака каньона, загорелись яркие огни. Пахло сиренью. Я сидела на коленях, Эллин лежал у меня на руках, а Дориан, нависая над нами, крепко сжимал мое плечо.

Как и говорила Саманта, принцесса и генерал находились в зале. Они стояли на королевском подиуме и что-то рассказывали подчиненным. Отец, увидев нас, рывком вскочил с трона и ринулся к нам.

Виктория и Райли принялись шикать на резко оживившихся неблагих фейри, которые толпились по периметру. Похоже, им еще не успели выделить кров на время пребывания в Благом Дворе.

– Агнес, Дориан! – закричал Маркус, но, заметив в моих объятиях окровавленное тело Эллина, замер на полпути.

При виде раны в том месте, где должно биться сердце ее брата, Бриэль упала на колени, как будто только что узнала о его кончине.

«Как странно, – подумала я. – Разве великая магия Эллина не должна была передаться его сестре?»

Но крики окружающих быстро выдернули меня обратно в реальность.

Я слышала, как судорожные рыдания наполняют тронный зал. Неблагой народ страдал по своему почившему королю, не сдерживая возгласов и молитв прародителям, а я продолжала крепко прижимать к себе Эллина и нашептывать ему на ухо собственную мантру: