Минус два стражника.

Ореанцы, идущие в конце, даже не подозревают, что сзади их никто не прикрывает. Но они ушли далеко вперед, потому я быстро догоняю их, стараясь бесшумно ступать по коридору.

Но они сворачивают вместо того чтобы спуститься по главной лестнице проходят сквозь ширму в стене, которую я прежде не заметила.

Потайная дверь.

Все проходят через нее и спускаются по тесной лестнице, которая, наверное, когда-то служила проходом для прислуги.

Я медлю, но быстро принимаю решение. Сдернув передник, я выкидываю его в коридор и иду за ореанцами по огороженной лестнице, спиралью уходящей вниз.

Поравнявшись с остальными, я замедляю шаг и быстро ерошу волосы, чтобы прикрыть зачарованные острые уши и создать впечатление, что я так же истерзана, как и остальные.

Но с каждым шагом я чувствую, как в венах возвращается тот же гул, чувствую, как сердце наполняется кровью и бьется в груди. Слышу в ушах пронзительный звон.

Что происходит?

Спустившись, я оказываюсь в узком коридоре и смотрю на мокрые ладони. Гниль почти полностью поглотила мое золото. Обычно тонкие прожилки теперь скорее напоминают переплетение древесных корней. Они поднимаются, вздымаясь над моей ладонью, тянутся, вытягиваются…

– Где остальные?

Я подскакиваю, вскинув голову, и едва успеваю затормозить, чтобы не врезаться в идущих передо мной ореанцев. Мы останавливаемся в тесном коридоре, а двое стражников впереди смотрят на меня, устремляя взгляд за плечо – видимо, ищут пропавших товарищей. Я демонстративно ежусь, прижав подбородок к груди. Стражники переглядываются, но открывают дверь и начинают впихивать ореанцев.

Я чуть не спотыкаюсь на ходу, руки дрожат, пока я пытаюсь удержать извивающуюся между пальцами гниль. Кровь стучит в венах так быстро, что я боюсь, как бы она не вырвалась на свободу и не залила пол.

Стражник захлопывает за мной дверь, а потом толкает к стене, но я почти не чувствую удара. Потому что сила растет под ладонями, корни вздымаются, обхватив пальцы как кольца. Я всем телом чувствую наполненность.

Гниль изгибается, и я чувствую в ней оживление и потребность, которые проникают ко мне в грудь. Гниль шипит и колет, словно хочет пронзить мое тело.

Поглядев вправо, вижу ту стену – ту каменную стену, заключенную в железо.

Но теперь я на другой стороне.

Я оглядываюсь в большом вестибюле, а паника расправляет крылья и взлетает, оставив меня на растерзание. Потому что притяжение искаженности пронизывает меня, а истинность зовет идти вперед.

Искаженное, истинное.

Искаженное, истинное.