Искаженное, истинное…

Обои красные, как кровь. Не такие яркие, как мраморный пол в новом поместье, но темного насыщенного цвета, как тайное убийство, совершенное в темноте. Но мое внимание привлекает трещина в полу, которая поделила комнату, и сломанная крыша, словно устремившаяся к небу.

Куски стен валяются на полу, а заколоченные окна разбиты. Стекло до сих пор устилает пятнистый мрамор. Но… нет. Это не пятна. Это…

Я провожу по ним взглядом, остановившись на большой трещине в полу, которая становится шире и шире.

Она гудит, грохочет. Или, может, этот звук только у меня в ушах. Перед глазами появляются тени, но я вижу… вижу…

От потрясения я поднимаю взгляд и вижу, как из другого конца комнаты кто-то выходит.

А потом у меня перехватывает дыхание. Словно чьи-то руки хватают меня за волосы и выдирают их.

Я подношу руку ко рту, чувствуя приторный привкус гнили.

– Слейд… – шепотом слетает с моих губ.

Он проходит мимо колонны, а из дверного проема за его спиной льется тусклый свет, отчего я прищуриваюсь. Он одет во все черное, кроме красной повязки, заправленной за воротник и напоминающей кровь, вытекающую из перерезанного горла.

Я иду вперед, желая поскорее добраться до него, открываю рот, чтобы окликнуть по имени, потому как он здесь. Он здесь. Он нашел меня и поможет мне, и…

И.

Один удар сердца – и я взлетаю.

А со следующим падаю оземь.

Или, может, это мир рушится вокруг меня. Потому как, когда он предстает передо мной, все меняется.

Рост у него такой же, но…

У него немного иная походка. Иное телосложение. Черные волосы подстрижены слишком коротко, а борода густая. Угрожающее выражение лица мне знакомо… но у мужчины только один глаз.

Другая глазница прикрыта. Кожаный ремешок со лба переходит на заостренное ухо, а в то место, где должен быть глаз, вставлен ониксовый камень. Морщины на его бледном лице спрятаны повязкой, а кожа вокруг нее тускло-серого цвета.

Не Слейд, не Слейд, не Слейд…

Облегчение, что я почувствовала, сменяется жуткими муками.