Потому что все встает на свои места от головокружительного и ужасающего осознания.

Эта комната. Сломанный пол. Грохот. Искаженность всего этого и…

– Лорд Калл, – приветствует его стражник.

Остальные ореанцы выстраиваются вдоль разбитой стены рядом со мной, а стражники встают по стойке смирно, заходя в комнату.

Во мне что-то кричит, когда осколки этого осознания кружат вокруг как ураган.

Я не могу дышать. Не могу смотреть.

Я смотрю на треснутый пол, который мгновенно смыкается под ним. Он проходит по нему, и его шаги эхом отзываются в этой раскуроченной комнате, которая как будто собирается воедино в его присутствии.

Но одно место не смыкается.

Не соединяется.

Самая широкая трещина в полу, над которой как будто нависли тени.

Я резко перевожу взгляд на него, но он смотрит на ореанца, а когда я вижу, кто перед ним, у меня подкашиваются колени.

Там, рядом с остальными истерзанными ореанцами, стоит женщина.

У нее распущенные черные волосы, перекинутые через плечо. Бледная кожа. Испуганные зеленые глаза. Хрупкая фигурка дрожит у стены, к которой она прижимается.

Я сразу же ее узнаю, и это ощущается, как удар молота.

Нет.