Время возвращается на круги своя.
Калл стоит, замерев, и с изумлением на меня смотрит. Элора вытаращила глаза.
Ощущение, будто из меня вырывается звезда – такая же яркая и горячая, как солнце, и пускает корни – такие же темные и отравленные, как смерть.
Замешательство, бурный восторг и чувство, у которого нет названия, но оно кажется таким уместным, когда захлестывает меня. Я смотрю вниз, содрогаясь всем телом, и из горла у меня вырывается всхлип.
В прошлом я видела всего одну ауру – ауру Слейда, когда он был в облике Рипа. Темная, вьющаяся чернота исходила из него дымом и тенью. Аура, которая пульсировала вместе с его сущностью.
Он говорил, что моя аура сияет, как яркое солнце.
Именно это я и вижу.
Свет разливается по моему телу ярким теплом. Но… теперь в нем вьются черные тени.
Словно наши ауры объединились.
Внутри все дрожит от прилива тепла и прохлады, света и тьмы, жизни и смерти.
Черноты и золота.
Я не могу объяснить эту связь, но отчего-то понимаю ее суть. Словно два сердца бьются как одно.
Затаив дыхание, я смотрю, как сверкающее золото и черная дымка медленно оседают под моей кожей, пока блеск не исчезает. Но, больше не видя этого блеска, я все равно его чувствую. Чувствую присутствие Слейда. Мягко. Приглушенно. Будто тихие мгновения перед пробуждением, когда я ощущала, как он лежит рядом со мной. Или когда входил в комнату, а я, даже не оборачиваясь, понимала, что это пришел он.
Меня пугает жестокий раскатистый смех, вырывающий из раздумий. Я поднимаю голову и вижу, как блестит глаз Калла, как сверкают его зубы в зловещей ухмылке.
– Ну, это все объясняет, – говорит он, его взгляд полон жестокой насмешки. – Päyur.
Я хмурюсь.
Это слово… произнесенное с напевом древних фейри. Я узнаю это слово… Но откуда?
А потом вспоминаю.