– Это не вы. Это подсознание. – Он поднялся, взял обе фляги, прикрепил себе на пояс. – Досыпайте, Алина. Нам осталось облететь вулкан и две невысокие горы. Придется поторопиться – никто не гарантирует, что лорташские боги не вернутся, так что отдыхайте, добирайте сил. Зато, если хорошо поработаем крыльями, вечером уже достигнем долины с красными скалами, водопадами и горячими источниками. Сможете помыться.

– Правда?! – Глаза ее засияли, и все тревоги были забыты, как и возможность вероятного нападения.

– Хоть всю ночь будете плескаться, – пообещал он, усмехаясь ее понятному счастью. Макс и сам жаждал отмыться до скрипа. – Переночуем там, а ко второй половине дня уже доберемся до долины Источника.

– Даже не верится, что окончание пути так близко, – пробормотала принцесса, укладываясь и закутываясь в одеяла так, что только нос остался виден. – Только возвращайтесь побыстрее, лорд Макс, – попросила она тихо. – Я очень хочу полететь с вами, но понимаю, что только зря потрачу силы и задержу вас. Я подожду… но все равно не смогу без вас заснуть.

* * *

Бог-Нерва, бог-война, вернулся в холм под храмом, в место силы, пропитанное кровью, что укрепляло его и его братьев и позволяло сосать остатки энергии из планеты.

Они давно уже ощущали себя единым существом и мыслили так же, но давно и общались вслух, сами себе задавая вопросы и сами же отвечая: возможно, стрекочущие и шипящие звуки их голосов помогали убедиться, что они еще живы.

Когда-то они были прекрасны, были среди них и женские сущности, и мужские, но никто из них сейчас не вспоминал об этом; суть их изменилась от дел их, как меняется суть любого живого существа от того, добра он сделал больше или зла, а внешность они поменяли сами: инсектоидная боевая форма оказалась идеальной как для межпланетных переходов и битв с богами захватываемых земель, так и для запугивания населения. Идеальной она была и для творения, точнее, переделки творений Первоотца по образу своему: каждый из богов, как огромная пчелиная матка, нес в себе формы и образы всех отвратительных существ, что они создавали и в любой момент могли создать снова, – было бы только достаточно материала и энергии для поддержания жизни своих творений.

Давно ушел из них и страх развоплощения, страх перед Первоотцом: Тот, кто создал Вселенную, зачем-то позволил существование богов после гибели их планеты и не тронул, когда они стали захватывать другие миры. Возможно, Он видел их хищниками, что уничтожают слабых и нежизнеспособных сородичей, возможно, допустил и такую форму развития высших существ в сверхвысших или считал их одним из факторов вероятности. А, может, Ему тоже было любопытно, что у них получится. Он каждое мгновение мог развеять их – а раз не делал этого, то они были свободны в своих устремлениях.