Он снова беззвучно выругался, приказывая себе остановиться.

Но зато он понимал теперь, почему Мартин всю жизнь так трясся над Викторией, даже когда они грызлись как парочка подростков, и всегда готов был бросить любые дела, друзей, любовниц и бежать к ней по первому знаку. Потому что если уж влип – никуда не денешься, день и ночь будешь настроен только на одну женщину.

– Лорд Макс? – удивленно позвала принцесса, и он отвлекся от своих мыслей, пытаясь вспомнить, о чем она спрашивала.

– Михей наверняка не допустил бы гибели вашей матери, – сказал Тротт глухо. – Он был всецело предан стране и королеве.

– Эх, – спутница совсем пригорюнилась. Помолчала, подняла голову, словно что-то надумав и мгновенно краснея. – С-спасибо, что рассказали мне все, л-лорд Макс. Я понимаю, как в-вам было трудно… Я в-вас обниму, ладно? Хотя в-вы и не любите в-всякие нежности…

Нужно было отодвинуться, но Макс сидел как приклеенный, глядя, как она поворачивается к нему, крепко обхватывает за шею руками, прижимается щекой к груди и замирает. И он вздохнул, кладя руку ей на спину и чуть притягивая к себе.

Теплая девочка, нежная, трогательная. Пахнущая юностью, дымом и травой. Как легко она еще отвлекалась от проблем и умела радоваться жизни даже в чужом мире. Чудовищным усилием он остановил себя от того, чтобы поднять ей подбородок и поцеловать.

– Нежностей не люблю, – согласился он, погладив ее ладонью между крыльями, и, усмехнувшись, едва заметно повел губами по кудрям. Это уже входило в привычку. – Но от вас, так уж и быть, пару минут потерплю, Богуславская.

Она, захихикав и согрев дыханием его грудь, отодвинулась и встала.

– Поднимайтесь, лорд Макс, – потребовала бодро, хотя щеки еще алели и смотрела она куда-то в землю. – Наверняка вы после ужина стали неповоротливым как улитка, и я наконец-то вас одолею. А еще вам нужно отжиматься, я знаю! Я готова постоять у вас на спине…

– Вы не угомонитесь, да? – осведомился он сурово, окидывая ее взглядом с ног до головы.

Алина мотнула головой, улыбаясь.

– Неа.

– Тогда берите нож. Но прежде, принцесса…

– Что?

– Наденьте штаны, – буркнул он и следующие несколько секунд имел удовольствие наблюдать все оттенки смущения на лице спутницы.

В этот раз ей не удалось его даже задеть – и единственное, что грозило Максу, это искушение поддаться, чтобы посмотреть, как она будет улыбаться во весь рот и прыгать вокруг него, словно щенок. Он удержался: в обучении нет места сентиментальности.

Но это действительно была хорошая идея – прогнать тяжелые воспоминания физическими упражнениями. Четери бы точно оценил.