– Думаете, нас будут ждать? – жалобно спросила принцесса. Губы ее опять были измазаны соком, но она уже наловчилась подхватывать ягоды с кустов, не отставая, или щипать кисленький дикий местный аналог щавеля. Макс не останавливал ее – на мясе и сухарях далеко не уйдешь, витамины нужны.

– Если бы я пытался поймать беглецов, я бы оставил отряд ждать именно там, – спокойно ответил Тротт. – Но это не первая возможная засада, от которой я уходил, Алина.

Спутница хмуро кивнула и затихла, периодически склоняясь над ягодными кустиками. Макса это вполне устраивало. Испугать нужно, но не сильно, чтобы не сорвалась в панику. Не говорить же, что ему и самому не по себе. Есть шанс прорваться, но только если туда не успеют прийти охонги. Если же ездовые богомолы дошли до скал, то их и ночью не обманешь.

Он бы один, конечно, ушел. Поплыл бы ночью по морю, как в Лакшии, и успел бы обойти скалы. Но Богуславская точно не в состоянии проплыть всю ночь, а отдохнуть там негде – плиты нависают над водой, – и если не продвинешься за ночь достаточно, то утром на воде тебя точно заметят.

Молчала принцесса, впрочем, недолго.

– Жаль, что ни я, ни вы не можем пока летать, – вздохнула она и тут же заинтересованно уставилась на его крылья. Перевела просящий взгляд на Тротта. – Профессор, а вы…

Макс без лишних слов, чтобы поскорее отделаться, несколько раз на ходу махнул крыльями, забил сильнее, чувствуя, как они крепнут, а воздух под ними становится плотным, словно вода под руками пловца, и взлетел – невысоко, на несколько метров вперед. Мышцы спины и крыльев сразу заныли, будто он с непривычки решил подтянуться на брусьях. Опустился, обернулся. Богуславская смотрела на него с таким незамутненным восхищением в глазах, что ему стало не по себе. Так он сам смотрел на редчайший экземпляр йодистого синего янтаря возрастом более миллиона лет, который благодаря структуре и месту образования стал мощным накопителем стихийной энергии. Резерв этого камушка размером с кулак был не меньше, чем у самого Макса.

– А еще можете? – попросила принцесса, подбегая к нему. Фанатичный блеск в зеленых глазах разгорелся сильнее.

– Нет, – буркнул Тротт. Алина обиженно моргнула, но неожиданно не стала спорить – покладисто кивнула и пошла рядом, разворачивая свои крылья и пытаясь махнуть ими.

– Когда, интересно, у меня появятся перья? – крыло дернулось, мазнуло Макса по плечу. – Пух – это, конечно, забавно, но я похожа на длинношерстную эмиратскую овцу.

Он покосился на ее крылья, усмехнулся: длинный рыжевато-черный пух и правда походил на тонкую шерсть южных овец.