Барон дернулся вперед и увидел, как его Василина, словно ломая себя, изгибается, сжимает кулачки, и ветер покорно стихает, оставляя в зале и между ними тишину и холод.

– Уходи, – сказала она глухо. – Не хочу тебя видеть. Уходи! Не смей разговаривать со мной или просить прощения, Мариан. Не смей, слышишь?!!! Делай что хочешь, но не подходи ко мне!!!! Никогда!

И, видя, что он остается на месте, метнулась мимо него к выходу.

Маленькая королева с очень прямыми плечами, в белом великолепном платье, быстро шла по коридору к своему кабинету, и придворный люд шарахался от нее, пытаясь спрятаться в первых попавшихся помещениях. За ней с треском осыпалась штукатурка, лопались лепнина и окна, трещал потолок, а по стенам вровень с королевой стремительно бежали морозные узоры.

И только закрыв за собой дверь, Василина отчаянно разрыдалась. И не было рядом того, кто всегда забирал боль и страх и кто обнимал так, что было понятно: он защитит ее от всего мира.

Через полчаса она ушла в свои пустые покои, и помалкивающая горничная помогла ей снять платье. Василина умылась, приняла быстрый душ, прислушиваясь, не пришел ли Мариан – он ведь не может не прийти! Но его не было, и сердце сжималось и болело.

Королева заглянула к детям, постояла, глядя на спящих мальчишек, на раскинувшую ножки и ручки, сладко посапывающую, так похожую на отца Мартинку.

Василина понимала, почему он так поступил. Понимала, что он не мог иначе, это в его характере, в его крови. Мариан – настоящий сын Севера со своими представлениями о чести и заботе. Она его таким и полюбила. Он всегда брал на себя все самое тяжелое и неприятное, оберегая ее от волнений.

Но сейчас он был не прав. Она получила свой месяц спокойствия, чтобы войти в управление страной, но потеряла осторожность, уверившись, что здесь их не достанут. И поплатилась за это: знай она о заговоре, вряд ли так беспечно принимала бы подарки. И не согласилась бы на бал, наверное. И не согласилась бы на возвращение Алины в университет и выход Марины на работу… Да разве он сам не говорил ей, что охраняемый обязан знать об опасности, иначе вероятность попадания под огонь возрастает стократ? Неужели он думал, что она стала бы вмешиваться в его работу, что она ему не доверяет? Нет, конечно нет. Он просто взял на себя ее нервы и беспокойство и ее ответственность. Но ведь сейчас, с этой постылой короной, ей никак не избежать ответственности!

Василина осторожно прикрыла Мартинку простынкой. Все равно раскроется, не любит дочка ограничений.

Боги, что она наговорила Мариану! Что же теперь делать?