Площадь для наказаний пустовала — судебные дела проводились не чаще раза в месяц. Высокий столб в центре площади, стоящий на помосте, пробудил в памяти дурные воспоминания. Я почти чувствовала его шершавость кончиками пальцев, видела каждую отметину на его поверхности, настолько пристально всматривалась в него тогда, с ужасом ожидая следующего удара.

Именно ожидание тогда было самым невыносимым.

Впереди возвышались большие металлические двери убежища, закрытые, в отличие от того, где я нашла хранилище данных. Я знала, что не смогу задержаться здесь надолго — мне нужно было покинуть Калдерру через шесть часов, прежде чем привязка начнёт меня убивать.

— Идентификация начата. Пожалуйста, оставайтесь на месте для проверки доступа, — раздался бесполый голос. Я машинально оглянулась — вокруг никого; площадь была на значительном расстоянии, за деревьями и высокими камнями. Но я всё равно боялась, что кто-то может заметить, как я разговариваю сама с собой.

— Ошибка доступа: генетический профиль не соответствует требуемому уровню допуска. Несовместимость с протоколом идентификации превышает допустимый порог, — продолжил голос, закончив сканирование.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох — чего-то подобного, наверное, следовало ожидать. Убежище с медицинской капсулой впустило меня без проблем, как и хранилище данных, сразу передав информацию о схронах и других убежищах рядом.

Но это убежище в Калдерре было иным, и о нём не было ни слова в хранилище данных.

Случайность?

Или же это убежище принадлежало другой генетической группе, к которой я не имела отношения?

Дверь не хотела меня впускать, но я решила не сдаваться — из состояния других убежищ я поняла, что с момента их последнего использования прошло много времени, и, возможно, здесь есть другой вход, уже открытый. Или, может быть, где-то образовалась дыра в скале?

Попытка обхода ничего не дала — скала была настолько огромной, что обойти её полностью не представлялось возможным; для этого пришлось бы спускаться в глубокий овраг с другой стороны и пробираться через густую и колючую растительность. По всей видимости, вход был единственным, и ни здесь, ни в других убежищах я не встречала вторых проходов.

Вернувшись к входу в убежище, я осмотрела его с недовольством, всё больше осознавая и принимая, что, скорее всего, не смогу попасть внутрь. Разочарование расползалось по моему энтузиазму серой кляксой и я сердито пнула дверь, которая ни в чём передо мной не провинилась.